У стен кремля запахло порохом. Схватка фанатов с ОМОНом в центре Москвы

ВЧЕРА стало известно о гибели в Москве еще одного болельщика «Спартака». В минувшую пятницу на станции метро «Волжская» два выходца с Северного Кавказа нанесли ножевые ранения 19-летнему Павлу Казакову. Через некоторое время он скончался. Преступление совершено в день похорон Егора Свиридова, убийство которого вызвало массовые акции «фанатов», вылившиеся в беспорядки и столкновения с милицией.

В минувшую субботу на Манежной площади, прямо под стенами Кремля, развернулось настоящее побоище. Тысячи молодых людей собрались днем на Манеже, как было объявлено, чтобы почтить память убитого в начале прошлой недели кавказцами спартаковского фаната Егора Свиридова и потребовать от правоохранительных органов честного расследования. Как стало известно ранее, все, кроме непосредственного убийцы Свиридова, участники драки были отпущены под подписку о невы¬езде – и немедленно скрылись. Впрочем, под давлением акций фанатов трое из них уже вновь задержаны, причем один – в Дагестане, куда сразу же уехал, несмотря на подписку.

Информация об акции на Манежной распространялась в течение двух дней по интернету: через социальные сети, блоги, разного рода сайты. Ее символом стал плакат с фотографиями убитых фанатов Волкова и Свиридова и датами их смерти. На плакате также схематичное изображение человека с подписью: «Имя – Ты, дата смерти – завтра, преступники – на свободе».

Милиция (как, впрочем, и все хоть сколько-нибудь интересующиеся темой москвичи) была в курсе намеченной акции и, как могла, готовилась к ней. Собст¬венно, единственное, что оказалось возможным сделать – это собрать в районе Манежа и Кремля мощные силы ОМОНа и внутренних войск. Ведь нельзя запретить то, на что не требуют разрешения. Невозможно и устроить на Манеже какую-либо антиакцию типа «сдачи крови» «единороссовскими» фальшивыми «молодогвардейцами». Перекрыть все подходы к Кремлю, конечно, можно. Но тогда это перекрытие должно стать бессрочным, потому что время сбора легко перенести на любой другой день. А самое главное, все эти меры становятся бессмысленными, когда на площади собирается несколько тысяч человек, мало озабоченных соблюдением закона, но готовых драться.

А на Манеж 11 декабря шли именно драться: с милицией, с «черными», вообще с врагами. Кто они – эти враги, многотысячная толпа представляла смутно. Но ощущение злого отчаяния и безнадеги в собравшихся на Манеже было так сильно, что сомнений не оставалось: без драки и крови не обойдется.

Я помню еще совсем другие митинги на совсем другой, не изувеченной Лужковым и Церетели Манежной площади. В 1992–1993 годах они собирали многие десятки тысяч человек. И несмотря на отчаянное положение в стране, в людях тогда еще оставалась надежда, что победить и изменить ситуацию можно. Ну а такого погрома и представить себе было невозможно.

Но нынешние – это уже совсем другое поколение. Многих из собравшихся в субботу на Манеже в пору тех митингов еще и на свете не было. Это дети, выросшие в джунглях российского, московского дикого капитализма. А точнее, вспоминая песню группы SixtyNine – «В белом гетто».

Ты можешь выглядеть

как угодно:

Быть панком, битником,

наци, модом,

Стилягой, хиппи, рэйвером,

гопом – все равно

Твоя окраина – это дно.

Мы, жители гетто,

всегда похожи,

И дело вовсе не в цвете кожи.

Я тоже ниггер, ты ниггер тоже

И добренький Боже

нам не поможет.

Вот юные жители московских «белых гетто» – этих «Капотни, Вешняков, Текстилей, Гольяново, где все тысячу раз прокрутится заново», и вышли к Кремлю. С группой таких ребят я ехала в метро: младшим – лет по 12, старшим не больше 15. В побоище, естественно, участвовали те, кто постарше. Они пытались прорваться сквозь омоновские ряды, чтобы перекрыть движение по Моховой улице, швыряли в милиционеров бутылки, заборчики металлического ограждения, елочные игрушки и конструкции искусственной новогодней елки, стоявшей у здания Манежа. Петарды взрывались, как бомбы, над Кремлем потянуло запахом пороха, пространство заволокло дымом. ОМОН ответил дубинками и «черемухой».

Вдоль Кремлевской стены и Вечного огня начали выставлять шеренги солдат внутренних войск. В этот момент я услышала, пожалуй, единственную реплику, которую можно назвать «политической». Молодые парни, демонстрируя непристойные жесты, кричали в направлении Кремля фразу, которая в переводе на цензурный язык звучит примерно так: «Что, Путин, струсил?»

СЕЙЧАС много говорится о неких провокаторах из числа националистов. Министр внутренних дел Нургалиев вообще заявил, что беспорядки организовала «леворадикальная молодежь», что, естественно, никак не соответствует действительности. (Характерно, что на следующий день как раз леворадикальная молодежь проводила акцию «День гнева» на Пушкинской площади, где было на порядок меньше участников и обошлось без беспорядков, хотя нескольких человек милиция задержала.) Может, министр не очень четко разбирается в политических правой и левой сторонах.

Но, по моим наблюдениям, никого особенно и не надо было провоцировать. Повторюсь, на Манеж шли драться, чтобы хоть как-то выплеснуть свое отчаяние и показать значимость: мы, мол, не просто расходный материал, «белые ниггеры», с которыми можно не считаться. И нельзя не отметить, что в сложившихся в России условиях такое поведение приносит свои плоды. Нет никаких сомнений, что если бы не «фанатские волнения», остальные участники драки, окончившейся убийством Свиридова, так и остались бы на свободе.

Иными словами, пока граждане протестуют мирно и в рамках закона, власть просто не обращает на их протесты и требования никакого внимания. Более того, любые мирные протесты пытаются пресечь на корню, объявляя их участников нарушителями, а организаторов экстремистами. Таким образом, власть сама, по сути, вынуждает людей к насилию, зачастую – кровавому и разрушительному. Будешь требовать гарантированной Конституцией свободы собраний в рамках закона – попадешь в кутузку. А если устроишь погром у стен Кремля, добьешься по крайней мере встречи с главой ГУВД по Москве Владимиром Колокольцевым, который 11 декабря лично приехал на Манежную площадь и попытался ответить на вопросы собравшихся. Именно тогда он пообещал отпустить всех задержанных участников беспорядков, что и было сделано.

Чувствовалось и отсутствие на Манежной площади «полевых командиров», которые как-то направляют действия. «Что же мы стоим? Почему ничего не делаем?» – неоднократно возмущались фанаты. Они готовы были идти в «последний и решительный», штурмовать и крушить, да вот никто не давал указания, что именно крушить, а сами они не знали. Потом те, кто не удовлетворился

бит¬вой на Манеже и не был забран в милицию, спустились в метро – и вот тут началось самое страшное. Разбитые плафоны и окна вагонов, драки, стычки, погони стаей за людьми с «неправильной внешностью».

На моих глазах группа подростков преследовала двух киргизов, которые пытались спастись от избиения, убегая по неработающему эскалатору на «Комсомольской», другая группа била ногами лежащего на платформе человека. Ну а милиция – та, что так активно действует на акциях оппозиции, – когда понадобилась ее реальная помощь, была пассивна и беспомощна перед разбушевавшимися малолетками.

«Наша доблестная, хорошо упитанная и откормленная милиция способна «лупить» дубинками только по последствиям. Причинами, вызывающими народное возмущение, должна заниматься властная вертикаль. В то же самое время причины этого возмущения заложены в неумении и нежелании самой власти управлять сложными вопросами человеческого бытия, и особенно в сфере национального сожительства наших народов, тем более, как говорится: «Кавказ – дело тонкое». Наша властная вертикаль лихорадочно пытается изменить ситуацию в стране с помощью различных указаний, заседаний и форумов, но союз коррупции и мафии, пронизывающий все этажи этой вертикали власти снизу доверху, никогда не даст этого сделать», – пишет на форуме нашей газеты konkor48.

«В дебатах на ТВ старые советские генералы милиции, прокуратуры и судов взывают: в СССР в каждом деле искали социальную причину явления, которая важнее самого наказания виновного. Это ныне в стране прекращено, потому что вопрос сохранения и расцвета народа управителей не интересует. Президент дал команду облить грязью и ложью недовольных режимом (особенно полицией), преследовать их в уголовном порядке, но не дал команды искать и устранять социальную основу явления. Видимо, устранять ее он все равно не собирается», – утверждает Slavan39.

Нельзя не согласиться с первостепенной важностью социального аспекта происходящего. Вот и называть всех участников беспорядков «фанатами» (даже несмотря на разноцветные, не только спартаковские, шарфики, которые имелись у многих) было бы неверным. Недаром от акции и событий на Манежной площади немедленно открестились официальные фанатские организации. Например «Фратрия», движение болельщиков «Спартака». Наверняка они и впрямь не имели к ним никакого отношения. Ведь лидеры таких движений – люди приличные и состоятельные, имеющие возможность и средства разъезжать по проходящим за рубежом матчам. Что им малолетние московские голодранцы, потратившие, может быть, последние родительские деньги на «фанатский прикид»?

МЕЖДУ ТЕМ на следующий день после московских беспорядков, в Ростове-на-Дону собрались уже совсем не фанаты, а студенты и молодежь. Они пришли к общежитию РГСУ, чтобы почтить память своего товарища: 19-летнего студента-второкурсника Максима Сычёва. Максим был избит студентами-ингушами, которые, как выяснилось, давно его третировали: и за то, что отказывался делать для них задания, и за то, что имел другие взгляды на события на Кавказе. Ну а главное, несмотря на отличную успеваемость, не был крут – не мог ответить на избиения. Характерно, что русские товарищи по общежитию не слишком-то заступались за парня, так как сами боялись кавказцев. В итоге – последнее избиение Максима закончилось трагически – он впал в кому и через несколько дней скончался. Причем случившееся всячески замалчивалось и на уровне вуза, и на уровне правоохранительных органов, поначалу даже уголовное дело по факту его смерти не возбудили.

И вот тут студенты, видимо, устали бояться. Потому что завтра таким забитым до смерти может оказаться любой. После акции памяти они устроили несанкционированное шествие, перекрыв на некоторое время движение по Садовой, одной из центральных улиц города. Лозунги практически те же, что в Москве: «Ростов – русский город», «Россия – не Кавказ!», «Русские, вперед!», «Один за всех – и все за одного!». Никаких погромов и беспорядков в Ростове не было (хотя без файеров и петард не обошлось), милиция действовала сдержанно. Итог – с участниками акции встретились представители ростовской областной администрации и выслушали их требования. Уголовное дело по факту гибели Максима возбуждено, в воскресенье задержан подозреваемый в его избиении.

Показательно, что накопившееся народное недовольство проявляется по самым разным поводам. Так, в Петропавловске-Камчатском 11 декабря состоялся самый многочисленный за послед¬ние годы митинг, вообще не имеющий отношения к «фанатским» или национальным проблемам. Три тысячи человек требовали возвращения им прежнего поясного времени, которое по инициативе президента было изменено. Начинавшаяся с вроде бы аполитичных призывов акция: «Верните наше время!», «Не хотим жить в потемках», «Всем выйти из сумрака», «Народ хочет день – днем», «Темнота – не друг молодежи», закончилась лозунгами вполне политическими: «Единая Россия» – беда государства».

А что же руководители этого самого государства и лидеры «Единой России? Нет, Владимир Путин, национальный лидер, который по-прежнему ассоциируется у многих с Кремлем, не забоялся. Ни в Кремле, ни в Москве его вообще не было. Он находился в Петербурге. В Северной столице в этот день тоже собралась молодежь, чтобы почтить память Егора Свиридова, и здесь не обошлось без беспорядков и столкновений с милицией, хотя и не таких массовых, как в Москве. Но Владимир Путин, судя по всему, находился в благостном настроении. Московские и петербургские события он никак не комментировал: будто в двух главных городах государства ничего особенного и не происходило. Зато на благотворительном концерте премьер пел на английском языке и даже наигрывал на фортепьяно мелодию. Говорят, это была песня «С чего начинается Родина?», хотя узнать мелодию в его исполнении оказалось затруднительно.

Но как бы то ни было не оставляет мысль: а с чего начинается сегодня Родина у ребят, собравшихся на Манежной? С такого вот избиения в метро скопом человека – только за то, что он другой национальности? С собственного национального унижения и беззащитности перед теми же кавказскими этническими группировками? С бедности и бесправия? С омоновской дубинки, бьющей по голове?

Дмитрий Медведев одобрил действия МВД и поручил Нургалиеву и в дальнейшем предпринимать все необходимые меры по охране общественного порядка. Как считает президент, органы порядка имеют право применять в таких ситуациях «весь установленный законом набор средств». К вечеру воскресенья появилась единственная публичная реакция главы государства на события 11 и 12 декабря. Впрочем, публичной ее можно назвать лишь относительно, ибо комментарий был оставлен им в его мини-интернет-дневнике Twitter: «И последнее на сегодня. По Манежной. В стране и в Москве – все под контролем. Со всеми, кто гадил, разберемся. Со всеми. Не сомневайтесь». Рядом другой комментарий, проливающий свет на то, чем занимался президент, когда молодые россияне разных национальностей в прямом и переносном смысле точили друг на друга ножи: «Был на концерте Элтона Джона. Очень серьезная, качественная работа – почти три часа живой музыки». И ни малейшей попытки разобраться в причинах массовых столкновений у стен Кремля.

«Пример Кондопоги, Зеленокумска, Хотьково и других малых городов у многих на слуху. И тогда власти придется выбирать – либо она хоть как-то поддержит народ и приструнит кавказцев и нелегалов, либо полетит в тартарары вместе с ними», – пишет на нашем форуме chica. Но власть, как мы видим, убеждена, что ничего особенного не происходит и все под контролем.

ИТОГИ побоища на Манеже: 65 задержанных, которые к утру воскресенья были отпущены, 31 пострадавший (в том числе несколько милиционеров), шестеро из них до сих пор находятся в больницах. Один – в тяжелом состоянии. Десять уголовных дел. Информация о гибели одного из участников беспорядков не подтвердилась. Впрочем, это итоги лишь самые предварительные. К жертвам разгорающегося конфликта вполне можно отнести избитого и зарезанного вечером 12 декабря в Москве группой молодых людей гражданина Киргизии Алишера Шамшиева.

«Имя – Ты, дата смерти – завтра, преступники – на свободе». Кажется, авторы плаката даже сами не понимают, насколько точна эта страшная формулировка. Потому что завтра может случиться новый теракт или контртеррористическая операция, жертвой которых станут мирные граждане. Очередной Евсюков откроет стрельбу из табельного оружия в общественном месте. Бандитская группировка, много лет действующая под прикрытием властей, устроит резню, подобную кущёвской. А может быть, все будет еще проще: в больнице не окажется нужного лекарства, потому что деньги пошли не на лечение больных, а в карман коррумпированного чиновника. И виновные не будут наказаны, так как виной всему – сама государственная политика и государственный строй.

И в свете этой политики весьма выгодно, дабы народное недовольство вылилось в национальную ненависть и погромы, от которых чаще всего страдают совершенно невиноватые люди, а власть остается безнаказанной и получает новые поводы для репрессий.

Но джинн ненависти уже вылез из бутылки. В интернете появляется информация о готовящихся кавказцами «ответных акциях». Так что совсем нельзя исключать, что субботние события на Манеже – это только пролог к будущим, более масштабным и кровавым. И тогда «полевые командиры» на площадях, скорее всего, появятся. Что готова противопоставить этому власть: очередные сообщения о «полном контроле» в Twitter или сольные выступления на пианино? Как готовится к такой возможности развития событий левая оппозиция, в том числе КПРФ? Ведь как жестко, но точно отметил один из наших формучан Петров: «Это естественный протест. И направляют его негодяи только потому, что больше ими никто не хочет заниматься. Наиболее активная часть молодежи может только здесь выразить свое недовольство… И если к ним коммунисты не идут, то другие силы ими активно занимаются, готовя образ «русского» фашизма для оправдания своих целей».

Екатерина ПОЛЬГУЕВА.

«Советская Россия», [14/12/2010]