Беспорядки на московской площади более чем широко освещались и обсуждались в буржуазных СМИ и в интернете. Если бы власти и буржуазия не были заинтересованы в рекламе национализма, то информация о происходившем на Манежке, скорее всего, была бы сразу «затерта». Показали б пару репортажей в день беспорядков и на следующий день уже забыли бы – мало ли таких беспорядков происходило по стране за последние десятилетия, и некоторые просто замалчивались.

Но излишним будет подробно повторять известную истину о том, что национализм является для властей и буржуазии удобным каналом спуска народного недовольства. Вместо того, чтобы обратить свой гнев против чиновников и богатых, трудящиеся разных национальностей, находясь под действием националистического угара, начинают видеть врагов друг в друге, а избиения и убийства проводят кровавую черту ненависти между людьми.

К сожалению, левое и коммунистическое движение не дает адекватного ответа на рост национализма. Как правило, при росте националистических настроений, «левые» начинают повторять мантры про интернационализм и ругать национализм …но только русский! При этом игнорируется тот факт, что национализм одной нации зачастую порождается как ответ на национализм другой нации. Между тем, в северокавказских республиках махровым цветом расцветает местный национализм, часто замешанный на исламе. Составной частью этого национализма является русофобия. Местные националисты убеждают северокавказских трудящихся, что их беды – «из-за русских», ставится знак равенства между российским буржуазным чиновничеством (которое по своему составу в России является интернациональным) и русскими трудящимися. Таким образом, недовольство кавказцев антинародной властью «Москвы» искусственно переводится в русофобию. Понятно, что рядовые северокавказские националисты создают себе такую картину в сознании из-за собственной тупости. Но вот их кукловоды действуют вполне осознанно.

Помимо оппозиционных, «антимосковских», общественных северокавказских националистов, свою важную лепту в формирование националистических настроений у местного населения вносят республиканские власти, пропагандируя национализм, националистическое чванство через СМИ и систему образования. «Общественная» националистическая агитация накладывается на официальную националистическую пропаганду, и получается гремучая смесь.

Типичным проявлением взглядов северокавказского националиста является убежденность в превосходстве своей нации над другими, естественно – прежде всего над теми, кто не похож на тебя. Поэтому националистическое чванство оборачивается, в первую очередь, против людей европейской внешности и культуры (то есть – русских).

Что происходит, когда такой молодой националист приезжает в русский регион? Вернее, приезжает он не один, а, как правило, в компании – чтобы учиться, торговать, заниматься криминальными делами. Будучи убежден в собственном «превосходстве», он ведет себя агрессивно-презрительно по отношению к людям другой культуры. Но такое поведение становится возможным, прежде всего, из-за безнаказанности. Уроженцы Северного Кавказа в русских регионах имеют собственные «профсоюзы» - только это профсоюзы не трудящихся, а буржуазии и криминала. Называются они – диаспоры.

Если уроженец Средней Азии совершит в России правонарушение или уголовное преступление, то он ответит «по полной программе». Если же правонарушение или преступление совершает северокавказец, то за него тут же «впрягается» диаспора. Автор этих строк однажды услышал признание проректора Южного федерального университета (Ростов-на-Дону), сказанное в неформальной обстановке, – о том, что исключить из вуза уроженца Северного Кавказа, нарушающего дисциплину, весьма проблематично: «на университет оказывается давление».

Аналогичная схема «давления» реализуется и при совершении северокавказцем уголовного преступления. Ведь, приехав в русский город, северокавказец поселяется у своих родственников (или при их материальной поддержке), «становится на учет» в диаспоре-«профсоюзе». Он не идет работать на завод, а присоединяется к бизнесу соплеменников – торговому или криминальному. Таким образом, даже бедный северокавказец социально связан со своими соплеменниками, материально зависит от руководителей диаспоры – людей богатых. Соплеменники из диаспоры – это «свои», а все вокруг – «чужаки».

В итоге, когда член диаспоры совершает преступление, то диаспора выручает, выкупает своего «солдата». Вплоть до уплаты денег «ментам» и прокурорам. Но часто руководителям диаспор даже не нужно платить денег, так как бизнес, которым занимается диаспора, «крышуется» полицией и прокурорами. То есть за все уже уплачено. Представителям диаспор достаточно сказать – «это мой родственник!».

Ситуация «спайки» национальных диаспор и «правоохранительных» органов возникла не сегодня. Она возникла в путинские времена – в 2000-е годы. В 1990-х годах бизнесы в значительной степени «крышевались» еще не «ментами», а бандитами. Это одна из причин отсутствия столь тесной «спайки» между «нацменами» и «ментами» в 1990-х годах.

Вторая причина: в ельцинские времена милиция формировалась из «национальных кадров». Иными словами, если в Дагестане «ментами» работали, в основном, этнические дагестанцы, то в русском Краснодарском крае – русские. По рассказам жителей Сочи, даже в этом городе, где большинство постоянного местного населения – армяне, какому-нибудь Петросяну, чтобы устроиться в милицию, надо было сменить фамилию на «Петров». Таким принципом формирования милиции тогдашние власти стремились обеспечить баланс интересов этнических групп.

Ситуация изменилась во времена Путина – Нургалиева: на работу в «ментуру» в русских регионах стали брать нерусских, которые принесли с собой этнические обычаи отсталых регионов - «магарыч» и т.п. «Коррупционные моменты», которые уже были к этому времени в «ментуре», усилились.

***
А вот теперь вернемся к нашим баранам, то есть к «русским» националистам. Беспредел, который сегодня учиняют представители криминальных диаспор, действуя в «спайке» с «ментами», стал настоящим подарком для идеологов «русского» национализма.

Конечно, неверным будет утверждение, что «русский» национализм возникает только в ответ на «нерусский». Националистов было пруд пруди и в 1990-х годах. Но в 1990-х годах баркашовцы могли только гундеть про то, что нерусские – это нехорошие «торгаши-паразиты», да возбуждать ксенофобию. Большинство здравых русских людей встречало эту ксенофобскую пропаганду с отвращением. Теперь же «русский» национализм вместо агрессивно-ксенофобского образа имеет ореол «оборонительного». Давайте объединимся, чтобы защищать себя, чтобы защищать наших девушек от кавказцев – бросают клич в русскую молодежь националисты. И находят отклик.

Конечно, никого националисты не защитят. Напротив, их тупая антикавказская пропаганда приводит к консолидации кавказских националистов. Если до сих пор карачаевские националисты ненавидели черкесских, кабардинские – балкарских, даргинские – ногайских и т.д., то после событий на Манежной площади стали заметны процессы объединения кавказских националистов. В ответ на Манежку кавказские националисты проводили свои ответные акции под флагами северокавказских республик, Ичкерии и саакашвилистской Грузии под общим лозунгом: «Кавказ – сила» (кавказский аналог возгласа «Слава России»).

То есть опять национализм порождает ответный национализм. На этот раз «русский» национализм порождает национализм «общекавказский».

Также, помимо призывов «защищаться от кавказцев», «русские» националисты активно пропагандируют монархо-фашистские, антикоммунистические идеи, размахивают черно-желто-белыми флагами, бубнят про «империю» и т.п. Такие «имперские» настроения – как бальзам на душу правящему в России буржуазному режиму. При умелом манипулировании (а правящий режим умеет манипулировать) этот «оппозиционный» национализм легко перетекает в охранительный национал-патриотизм. Лозунги «защиты русских» плавно переходят в лозунги защиты «империи» от проклятых экстремистов, которые хотят разрушить «нашу любимую, дорогую Россию».

Примечательно, что в российских СМИ почти прекратилась старая пропаганда, повествующая о том, что «фашизм и коммунизм – это одно и то же». Такая пропаганда могла бы сейчас, при популярности ультраправых идей в среде молодежи, привести к переходу части молодежи от националистических идей к коммунистическим. Вместо этого в интернете нац-пропагандисты вопят, что «Ленин – еврей», «большевики – евреи» и так далее, и тому подобное.

В общем, буржуазия активно реализует старый лозунг эксплуататоров: «Разделяй и властвуй». Не подлежит сомнению, что весь этот всплеск национализма не происходит стихийно, а умело направляется кукловодами.

В этих условиях наблюдается такое явление, как изменение симпатий патриотической части молодежи. Если до событий на Манежной площади многие молодые люди «путинского поколения» (до 20 лет) воспринимали идею патриотизма под красным флагом, связывали свои патриотические настроения с советским периодом истории, то теперь их сознание меняет свой цвет на черно-желто-белый. Более того, происходит некоторый уход молодых людей, ранее примыкавших к левым организациям, в национал-патриоты. Отчасти это происходит от того, что молодые люди «путинского поколения» приходили в левые организации под влиянием идеологии советского традиционализма. Смена советского традиционализма на антисоветский, красного флага на черно-желто-белый не кажется им ренегатством. (В отличие от «путинского поколения», молодые люди в левом движении в первой половине 2000-х годов были более захвачены идеями пролетарского интернационализма, мировой революции и «чегеваризма».)

Однако неверным будет списывать рост национал-патриотических настроений в молодежной среде исключительно на объективные процессы и успехи буржуазии по манипулированию массами. Вина в происходящих процессах также лежит и на «идеологах» «левого движения», не способных адекватно оценивать происходящее и давать идейный отпор националистам всех национальностей.

Впрочем, если принять во внимание тот факт, что «идеологи» «левого движения» в России также являются инструментом буржуазии в деле манипулирования массами, то их неадекватность вполне объяснима.