Сегодня - очередная годовщина Мюнхенского сговора, показавшего, кто был истинным другом и союзником Гитлера

Сегодня – очередная годовщина Мюнхенского сговора 1938 года, ставшего вторым актом трагедии под названием «Вторая Мировая война» и второй же по счету победой Германии в этой войне. Принято считать, что Вторая Мировая началась 1 сентября 1939 года нападением Германии на Польшу. Гитлера подобная историческая наивность, наверное, позабавила бы. Уж он-то знал, что на самом деле война началась гораздо раньше – в ночь на 12 марта 1938 года, когда заранее сосредоточенные на германо-австрийской границе в соответствии с планом «Отто» войска вермахта вошли на территорию Австрии. На следующий день в Вену торжественно въехал фюрер. В историю те события вошли как аншлюс (присоединение) Австрии. Хотя прежде всего это было началом Второй Мировой войны. Война – это ведь не обязательно пальба, канонада, бомбежка. Война – это любое покушение одного государства на независимость и само существование другого государства, попытка силой, с помощью армии, определить судьбу жителей другого государства или другой территории. Именно это и произошло в случае с Австрией, чей канцлер Шушниг под угрозой немедленного военного вторжения Германии сначала согласился отдать правительство на откуп австрийским нацистам, а затем отменил плебисцит о независимости Австрии, подал в отставку и период с 1941 по 1945 гг. провел в концлагерях Дахау и Заксенхаузен.

Новый триумф Гитлера во Второй Мировой последовал на площади Кёнигсплац в Мюнхене. Здесь, в резиденции Фюрербау, в час ночи 30 сентября 1938 года Гитлер и премьер-министры Великобритании, Франции и Италии – Чемберлен, Даладье и Муссолини соответственно – подписали соглашение, детали которого были согласованы за две недели до этого на встрече Гитлера и Чемберлена (подробнее о роли Запада в развязывании Второй Мировой войны и агрессии Гитлера против СССР читайте в нашем фронт-проекте). В соответствии с соглашением Судетская область на севере и северо-западе Чехословакии, населенная преимущественно этническими немцами, передавалась Германии. Судетами, как и ранее – Австрией, западные державы (в первую очередь – Великобритания) надеялись до отвала накормить Гитлера и если не навечно, то надолго усыпить его аппетит. После подписания соглашения в зал наконец разрешили впустить, словно детей – в комнату к взрослым, томившихся за дверями членов чехословацкой делегации во главе с президентом Бенешем. В зале в тот момент находились только англичане и французы: фюрер и дуче, добившись своего, удалились. Бенеша поставили перед свершившимся фактом – соглашение подписано – и призвали принять его к исполнению, если он не хочет, чтобы Чехословакия осталась один на один с Германией. Бенеш, подобно канцлеру Шушнигу в похожей ситуации, согласился на все и через несколько дней подал в отставку. 1 октября в Судетах наблюдалась та же картина, что и в марте – в Австрии: ликующие народные массы встречают германские войска. Вторая победа Гитлера в войне и опять бескровная – без единого выстрела, без сопротивления, под аплодисменты местного населения.

Однако на этом этапе войны у Германии был союзник. Очень отважный и деятельный союзник. Польша. 30 сентября 1938 года, после подписания Мюнхенского соглашения, Польша отважно предъявила Чехословакии ультиматум с требованием вывести все чешские войска и полицию из Тешинской области и передать ее Польше. Тешинская область представляла собой небольшой регион в междуречье Вислы и Одры, охватывавший территорию одноименного княжества, в средние века находившегося под властью Богемии – прообраза современной Чехии. С середины XVII века и вплоть до 1918 года Тешинское герцогство было частью австрийской империи Габсбургов. Чехи и поляки издавна жили в этих краях вместе, хотя местное население предпочитало называть себя «шлонзаками» – «силезцами». В конце 1918 года в Тешине возник Польский национальный комитет, потребовавший присоединения области к Польше. В январе 1919 года два новообразованных государства – Польша, получившая независимость после распада Российской империи, и Чехословакия, ставшая независимой после распада империи Австро-Венгерской, – сошлись в войне за спорные земли. Война длилась всего неделю и закончилась победой чехов. Тем не менее, благодаря давлению западных держав регион передали под международный контроль, а в июле 1920 года было заключено соглашение, по которому Тешинскую область, как и сам город Тешин, поделили на чешскую и польскую части. Чехам досталась территория площадью 1280 кв. км с населением порядка 300 000 человек, в т. ч. и некоторые участки с преобладающим польским населением. Польская доля составила 1000 кв. км земли и около 140 000 человек населения. Железная дорога осталась на чешской стороне. Поляки поддались нажиму Запада и скрепя сердце пошли на подписание мирного договора, главным образом потому, что в тот момент вели кровопролитные бои с частями наступающей Красной армии, и войну на два фронта просто не потянули бы. К тому же на Тешинскую область претендовали и немцы. Договор о разделе региона в этой ситуации был для Польши наименьшим из зол, и договор этот был подписан. Вопрос закрыт? Полагать так может лишь человек, плохо представляющий себе настроения, царящие в польском обществе и высших эшелонах власти в Польше 20-30-х годов прошлого века.

Поляки ни на секунду не отказались от намерения прибрать к рукам всю Тешинскую область. Они просто ждали удобного момента. И этот момент настал. Он настал тогда, когда Варшава уяснила: Вторая Мировая война начнется со дня на день, и Германия не отступится от Судет. В феврале 1938 года Гитлер обратился к рейхстагу с призывом «обратить внимание на ужасающие условия жизни немецких собратьев в Чехословакии». Это был сигнал и для поляков! Они отреагировали молниеносно. 23 февраля 1938 года польский министр иностранных дел Бек на переговорах с генерал-фельдмаршалом Герингом заявляет о готовности Польши считаться с германскими интересами в Австрии и подчеркивает заинтересованность Польши в решении «чешской проблемы». В мае того же года Польша сосредотачивает в районе Тешина несколько войсковых соединений – три дивизии и одну бригаду пограничных войск. В начале сентября на границе Польши и СССР, с которым Чехословакия имела договор о взаимопомощи, поляки провели масштабные военные маневры, в которых участвовали пять пехотных и одна кавалерийская дивизии, одна моторизованная бригада и авиация. Войска были условно поделены на «красных» и голубых». В условной битве наступающие с востока «красные» были разгромлены «голубыми». Маневры завершились парадом в Луцке (в 1920-30-е годы – город в составе Польши, ныне – административный центр Волынской области Украины. – Прим. авт.), который принимал маршал Рыдз-Смиглы. 19 сентября польский посол в Берлине Липский доводит до сведения Гитлера, что Польша считает Чехословакию искусственным образованием и поддерживает претензии Венгрии в отношении Подкарпатской Руси – населенного русинами исторического региона в Центральной Европе, некогда бывшего частью Венгерского королевства, но в 1919 году вошедшего в состав Чехословакии (сегодня большая часть русинов проживает на территории Закарпатской области Украины). На следующий день Гитлер сообщает Липскому, что в случае военного конфликта с Польшей из-за Тешинской области Германия встанет на сторону Польши, и что за линией германских интересов Польша может действовать совершенно свободно. Разрешение фюрера было для Польши сродни выстрелу стартового пистолета. 21 сентября Польша направила Чехословакии ноту с требованием решения проблемы польского национального меньшинства в Тешинской Силезии. 22 сентября польское правительство объявляет о денонсировании польско-чехословацкого договора о национальных меньшинствах, а затем выдвигает ультиматум с требованием передать Польше земли с польским населением. Это – первый ультиматум поляков. 23 сентября советское правительство предупреждает Варшаву, что СССР будет считать вторжение Войска Польского в Тешин «актом не вызванной агрессии» и в этом случае денонсирует пакт о ненападении с Польшей. Варшава в ответ высокомерно бросает, что проводимые ей военные мероприятия имеют, дескать, исключительно оборонительные цели. В последующие дни происходят диверсии поляков на польско-чехословацкой границе: нападение на здания с чехословацкими пограничниками в местечке Коньска, налет на железнодорожную станцию Фриштат. 27 сентября Польша предъявляет Чехословакии второй ультиматум. Требование то же самое – передать Польше Тешинскую область. Перестрелки происходят почти во всех районах региона и становятся все более ожесточенными. Польские самолеты неоднократно нарушают чехословацкое воздушное пространство. 29 сентября польские дипломаты в Лондоне и Париже заявляют о необходимости равного подхода к решению судетской и тешинской проблем. Польские и немецкие военные договариваются о демаркации границ в случае вторжения в Чехословакию. Чешские газеты описывают сцены боевого братства немцев и поляков. И вот – кульминация: третий и последний ультиматум, выдвинутый Польшей Чехословакии 30 сентября. На размышление Праге отводится 24 часа. Чехословацкая армия была вполне боеспособной и могла дать отпор польским частям. Но не вермахту. Униженный и морально раздавленный в Мюнхене Бенеш согласился выполнить заодно и польские требования. До этого, правда, всполошившиеся западные державы, до которых наконец дошло, что отторжением Судет раздел Чехословакии, оказывается, не ограничивается, попытались вмешаться в ситуацию. Из письма польского посла в Берлине Липского от 1 октября 1938 года министру иностранных дел Польши Беку о переговорах с министром иностранных дел Германии Риббентропом и генерал-фельдмаршалом Герингом: «Я был принят г-ном фон Риббентропом, который сообщил мне, что правительства Франции и Англии, а также Италии оказывают давление на германское правительство, чтобы оно посоветовало польскому правительству продлить срок ультиматума... Я объяснил г-ну фон Риббентропу создавшееся положение, указав, что срок ультиматума истекает в 12 часов, то есть через несколько минут. <...> Затем я был приглашен к генерал-фельдмаршалу Герингу. <...> Он особенно подчеркнул: в случае советско-польского конфликта польское правительство могло бы рассчитывать на помощь со стороны германского правительства. Совершенно невероятно, чтобы рейх мог не помочь Польше в ее борьбе с Советами. Из высказываний Геринга было видно, что он на 100% разделяет позицию польского правительства. После принятия ультиматума он охарактеризовал наш шаг в разговоре со мной по телефону как «исключительно смелую акцию, проведенную в блестящем стиле». Во второй половине дня Риббентроп сообщил мне, что канцлер (Гитлер. – Прим. авт.) сегодня во время завтрака в своем окружении дал высокую оценку политике Польши. Я должен отметить, что наш шаг был признан здесь как выражение большой силы и самостоятельных действий, что является верной гарантией наших хороших отношений с правительством рейха». 2 октября польские войска заняли не только Тешинскую область, но и некоторые населенные пункты на территории современной Словакии. Черчилль в своей книге «Вторая Мировая война», описывая в главе «Мюнхенская зима» последовавшие за Мюнхенским соглашением события, сказал слова, ставшие знаменитыми: «И все же всегда существовали две Польши: одна из них боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости. (Польша) … с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства».

СССР в этой ситуации решил не идти на конфронтацию с Польшей и стоящей за ее спиной Германией. 27 ноября 1938 года в советской и польской прессе была опубликована декларация, подтверждающая приверженность Москвы и Варшавы договору о ненападении 1932 года как гарантии «нерушимо мирных отношений между обоими государствами». Отдел печати польского посольства в Берлине распространил на сей счет следующее сообщение: «Опубликованная только что польско-советская декларация преследует лишь цель нормализации отношений между двумя странами и является результатом советской инициативы. Польша же в своей внешней политике всегда придерживалась той точки зрения, что участие Советского Союза в европейской политике излишне». Во как!..

Таким же излишним поляки считали и сохранение чешского языка в аннексированной Тешинской области. Политику Польши в оккупированном регионе отлично характеризует короткая цитата из воспоминаний чешского генерала Вехирека: «Поляки немилосердно преследовали чехов, терроризировали увольнениями, выбрасывали из домов, конфисковали имущество. Все, что было чешское, уничтожалось. Чешский язык и даже приветствия были запрещены. Приветствие «Наздар» («Привет». – Прим. авт.) штрафовалось четырьмя злотыми, и так чехи начали приветствовать друг друга: «Четыре злотых!». Чешские названия устранялись даже с могил, братская могила солдат была раскопана, и останки выброшены на помойку. Чехов избивали на улицах».

Чешские несчастья во Второй Мировой войне на этом только начались. В ноябре 1938 года Венгрия решением Первого Венского арбитража получила южные районы Словакии и Подкарпатской Руси. 14 марта 1939 года Словакия – сателлит Германии во Второй Мировой – по предложению Гитлера провозгласила независимость. А на следующий день оставшиеся от былой Чехословакии лохмотья отошли к Германии под именем «протекторат Богемии и Моравии».

Переваривая Чехословакию, Германия уже готовилась к новой трапезе. Но не только Германия. И ее союзница Польша – тоже. 28 декабря 1938 года только что назначенный посланник Польши в Иране Каршо-Седлевский в беседе с советником посольства Германии в Польше фон Шелия заявляет: «Политическая перспектива для европейского Востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом, а Польша поддержит, добровольно или вынужденно, в этой войне Германию. Для Польши лучше до конфликта совершенно определенно стать на сторону Германии, так как территориальные интересы Польши на западе и политические цели Польши на востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путем заранее достигнутого польско-германского соглашения». Тот же декабрь 38-го, из доклада 2-го отдела (разведывательный отдел) главного штаба Войска Польского: «Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке... Поэтому наша возможная позиция будет сводиться к следующей формуле: кто будет принимать участие в разделе. Польша не должна остаться пассивной в этот замечательный исторический момент. Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно... Главная цель – ослабление и разгром России». Из записи беседы министра иностранных дел Германии Риббентропа с министром иностранных дел Польши Беком 26 января 1939 года: «Г-н Бек не скрывал, что Польша претендует на советскую Украину и на выход к Черному морю». В марте 1939 года, как утверждают исследователи, польское командование закончило разработку плана войны против СССР.

Но тут случилась даже не ирония, а глумление судьбы. Глумление над Польшей. Запад, сумевший наконец постичь глубинный смысл поговорки «Аппетит приходит во время еды», решил прекратить «кормежку» Гитлера и оставить его одного, без «кормильцев» и союзников. Начался очередной этап Второй Мировой войны: переговоры Лондона с Варшавой, требования Германии передать ей вольный город Данциг (польское название – Гданьск), отказ Польши, выдержанный в том же воинственно-надменном тоне, в котором она раньше разговаривала с СССР, заявление Чемберлена об англо-французских гарантиях для Польши в связи с угрозой германской агрессии... И закономерный финал – 1 сентября 1939 года, вторжение Германии в Польшу, полное поражение польских войск. 16 сентября послу Польши в СССР было заявлено, что поскольку польское государство и его правительство перестали существовать, СССР берет под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии. 17 сентября части Красной армии занимают означенные территории. Вместо того, чтобы вместе с Германией громить и расчленять Россию, Польша сама оказалась разгромленной и разделенной. С ней произошло ровно то же самое, что она некогда на пару с Германией сотворила с Чехословакией. Лиса угодила в ловушку, которую готовила другим.

В этой связи все модные сегодня в Польше и на Западе разглагольствования на тему о том, что Польша-де стала первой жертвой Второй Мировой войны, жертвой германской агрессии и советского коварства, являются ничем иным, как демагогическим сотрясанием воздуха. Польша, безусловно, была жертвой Второй Мировой войны (как и почти все прочие государства, принимавшие в ней участие), но уж никак не первой: до Польши эта незавидная участь выпала Австрии и Чехословакии. И столь же безусловно то, что Польша является одной из виновниц и инициаторов Второй Мировой – с учетом той роли, которую Польша сыграла в чехословацких событиях 1938 года, и ее последующих грандиозных планов на Востоке. Грандиозных, но не сбывшихся. В Польше, как и на Западе, обо всем этом не любят говорить («не любят» – это мягко сказано), предпочитая тему «друзей-союзников Гитлера и Сталина». Потому-то и 1 сентября 1939 года удобно считать началом Второй Мировой, что, фокусируя внимание общественности исключительно на этой дате, можно держать в тени те факты, которые вспоминать не хочется. Но факты от этого не растворяются в тени.