Утром с удивлением услышал по радио, что сегодня в мероприятиях, посвященных расстрелу граждан у телецентра и парламента, примут участите и депутаты от КПРФ. То есть партия, которую возглавляет человек, уже пересидевший в коммунистическом кресле Л.И. Брежнева, которая поддерживает все антинародные инициативы власти и которая еще вчера голосовала сердцем за путинскую идею ужесточения наказания за оскорбление чувств верующих, сегодня придет почтить память людей, которых убил человек, посадивший на трон нынешнего хозяина Кремля. Фантастика!

Это, конечно, хорошо, что после долгих лет гробового молчания, наконец-то начали вспоминать октябрь 93-его и убитых тогда людей, но Зюганов с православным крестом в душе и партбилетом в кармане, клеймящий при этом режим, который устроили его коллеги по КПСС и лицемерно оплакивающий его же жертв - еще отвратительней молчания. Потому что вранье.

Я хорошо помню ужас и безысходность тех дней. Помню горы наглого пропагандистского вранья и негодяев на мосту в кожаных куртках, которые аплодировали каждому удачному залпу по живым людям. Наша приятельница жила в доме у американского посольства, и все окна ее квартиры были прострелены. Неделю она передвигалась по квартире ползком и не пострадала, а ее соседку убили. Просто убили - и все. Потом скажут, что это были снайперы Верховного совета. Но этого быть не могло, их окна выходили на улицу Чайковского, а Белый дом располагается на противоположной стороне. Но тогда спрашивать не рекомендовалось, могли запросто пришить подъезде и списать на дестабилизацию.

Достоевский сказал бы, что именно тогда власть переступила роковую черту между добром и злом. Но Достоевский к тому времени уже умер, и нам было сказано просто - демократия должны быть с кулаками, иначе в стойло. Позже выяснится, что демократия должна быть и с капиталами, но об этом тогда не говорили. Телевизионные юноши с горящим взором больше напирали на общечеловеческие ценности (сейчас у этих юношей тысячеметровые квартиры и другая недвижимость, так что о ценностях они говорили правильно).

Сейчас можно услышать, что все свинцовые мерзости нашей жизни родом как раз из октября 1993-его. Да нет, раньше, победу "демократии" в том кровавом октябре обеспечила уже продажная к тому времени пресса, а залпы октябрьских пушек сопровождались истеричным чириканьем газпромовских радиостанций о приходе красно-коричневых. Ельцин победил не благодаря поддержке народа, а благодаря телевизионным врунам, которые продолжают врать и сегодня. Только малость округлились, но от провинциального диалекта так и не избавились. Да и зачем?!

А предшествовала этому кардинальная зачистка прессы, которая началась еще в 92-ом, я был внутри этой мерзости и знаю. Храбрецов в этом жанре и раньше были единицы, а к началу 93-его таковых не осталось и вовсе. Остались трусливые провинциальные юноши с ипотекой на шее, которые за московскую жилплощадь скажут все что угодно. Включите телевизор, они все еще там и продолжают врать как ни в чем не бывало.

Кстати, через несколько лет эти же медийные персонажи опять призывали голосовать сердцем и снова напомнили про стойло. Образ оказался удачным. Одурманенные пенсионеры представили себя летящими по степи кобылицами и с ржаньем «Да, да, нет, да» поскакали голосовать за Ельцина. Это был конец. Хотя недавно на одном как бы либеральной тусовке меня попытались убедить, что это, напротив, было начало всего хорошего, и демократической прессы тоже. То есть до того момента, как семибанкирщина скинулась на Ельцина, прессы у нас не было, и вдруг раз – и народилась в коробочке из-под ксерокса.

Конечно, все это теперь уже далекое прошлое. С которым мы, правда, так и не разобрались. И пока мы этого не сделаем на каком-нибудь своем Нюрнбергском процессе, мы так и будем слушать коммуниста Зюганова, который почему-то ругает коммуниста Ельцина, который привел в власти коммуниста Путина, за все начинания которого Зюганов голосует всем своим горячим партийным сердцем.