Один из наиболее драматичных эпизодов истории русской разведки именуется «Карибским ракетным кризисом», разразившейся ровно полвека назад. В нем, как в капле воды, отразилась вся драматургия международной политики середины XX века. Отношения историков к этому эпизоду холодной войны противоречивое. Дипломат Юрий Воронцов, долгое время проработавший в США, называет этот исторический эпизод «преступной ошибкой Никиты Хрущева». Историк Академик Фурсенко, близкий к самому Хрущеву, участник тех событий, комментирует Карибский кризис по-другому. Он пишет: «Карибский кризис является украшением нашей внешней политики, в том числе, и того коллектива, который проводил эту политику, и добился блестящего успеха для Кубы, и для Союза, без единого выстрела».

Издательство «Алгоритм» готовит к изданию новую книгу Анны Гранатовой, «Плутоний для Фиделя». Это политическое расследование акцентирует читательское внимание на самой загадочной фигуре политического противостояния сверхдержав, кубинском Команданте - Фиделе Кастро. Кто он, заложник или участник рискованной политической игры? Почему согласился на авантюру Н.Хрущева и беспрецедентную разведоперацию «Анадырь»? Как проявил себя в драматичные дни кризиса, когда американские военные, подготовившие несколько планов вторжения и ликвидации режима Ф.Кастро, лишь ждали «отмашки» президента Дж.Кеннеди?

Феномен кубинского лидера, пережившего десятки покушений американскх спецслужб, притягателен морально-волевыми качествами, высочайшей энергетикой и интеллектом. Карибский кризис - яркое свидетельство того, что историю вершат не «политические фигуры» а Личности.

Книга Анны Гранатовой, раскрывающая секреты работы разведки в период Карибского кризиса, насыщена документами военно-исторических архивов, стенограммами секретных заседаний, воспоминаниями очевидцев. Свое видение Карибского кризиса озвучивает, к примеру, легендарный советский разведчик, руководитель аналитического отдела КГБ СССР, друг Фиделя и Кубы, генерал –лейтенант Николай Сергеевич ЛЕОНОВ.

Это интервью вошло в новую книгу Анны Гранатовой.

Во время напряженных «тринадцати дней конфликта» Николай Сергеевич находился в Мексике, выполняя задание разведывательного центра КГБ, но, будучи давнишним другом Фиделя Кастро, внимательно следил за происходящим.

- Николай Сергеевич, как вы оцениваете взаимоотношения Союза и Кубы к моменту, когда разразился Карибский Кризис?

- Наши отношения с Кубой развивались бурно, начиная с 1960 года, когда мы с Микояном полетели к Фиделю. Вскоре были восстановлены дипломатические связи между Кубой и Советским Союзом. Сам Хрущев себя называл личным другом Фиделя. Однако, к сожалению, не только сам Хрущев, но и каждый очередной руководитель нашей страны, пришедший после Хрущева на его место, и сконцентрировавший в своих руках высшую политическую власть, взаимодействия с Кубой, обязательно совершал какую-то грубую ошибку. Иногда со стороны советских и российских, политических лидеров это были не просто ошибки, а резкие и оскорбительные выходки в отношении Кубы. Но об этом я расскажу подробнее потом, а сейчас, конечно же, надо поговорить о ракетном кризисе 1962 года. Тогда глава нашего Политбюро Никита Хрущев, который был инициатором постановки ракет на Кубу, убедил Фиделя дать согласие на эту, очень опасную операцию. Фидель, посоветовавшись с ближайшими помощниками, несмотря на весь очевидный риск, дал согласие.

- Это было ответной реакцией Хрущева на размещение американских ракет в Турции?

- Американские ракеты в Турции уже стояли. И не только в Турции были «Юпитеры», и в Италии стояли американские ракеты. У Советского Союза противодействия не было, а «Юпитеры» могли достичь стратегических центров Союза за четверть часа. Очевидно, «Юпитеры» выполняли функцию психологического давления, ракеты ставили поближе к нашим границам, но пустить их в ход не рассчитывали. У США тогда было 1300 бомбардировщиков, и при таком количестве авиации, в случае реальной войны, совершенно не нужны никакие «Юпитеры».

И вот Никите Хрущеву пришла в голову мысль ответить США тем же, психологическим давлением, разместив наши ядерные ракеты в непосредственной близости от США – на Кубе. Хрущев не предполагал, что реакция США будет столь резкой и жесткой! А Фидель Кастро дал на размещение ракет согласие, понимая, что Штаты готовят новое вторжение на Кубу, - провал операции в Заливе Свиней в апреле 1961 года, не давал США покоя. Есть разведданные, что вторжение на Кубу намечалось именно в октябре 1962 года. А вместо этого - грянул Карибский кризис. То, что Штаты свергли бы режим Кастро без наших ракет – очевидно. Когда советские ракеты появились на Кубе, то весь мир оказался прикован к маленькой Кубе. Слишком велика была опасность Третьей мировой, и весь мир этого боялся. И тогда США дали публичные гарантии, что они не тронут Кубу, а без наших ракет они такое вряд ли бы сказали.

Была проведена операция под кодовым названием «Анадырь», на Кубу было переброшено огромное количество нашего военного снаряжения, в том числе, ракетная дивизия, вооруженная по последнему слову техники. Были там и баллистические ракеты с ядерными боеголовками Р- 12 и Р 14, которые различались между собой по радиусу дальности полета. И эти ракеты могли достигать жизненно важных, стратегических центров США. Перебросили огромное количество ракет противокорабельных. Кубинцы соглисились на все, и на операцию «Анадырь» и на монтаж баллистических ракет. Управление ракетной установкой с ядерными боеголовками, - сложное дело, и потребовалось большое количество военнослужащих, чтоб привести эти установки в функциональную боеготовность. В общей сложности на Кубу было переброшено порядка 45 тыс. наших военных, - ракетная дивизия, несколько полков танковых, и мотомеханизированных, авиация, в том числе, и бомбардировочная. И все это было организовано в огромной тайне, такой серьезной и глубоко продуманной, что не произошло никакой утечки информации, американцы ни о чем не догадывались, и это было просто поразительно. Об этом я вспоминаю в своей книге «Лихолетье».

Американская разведка и хваленое ЦРУ все проморгали. И этот профессиональный позор, наверно, будет жечь сердца ЦРУшников до конца их карьеры. Спохватились они поздно. Американские спецслужбы прекрасно видели, что много кораблей возле Кубы плавает, но как это интерпретировать – они не знали. Примерное количество судов, курсировавших тогда в районе Карибского бассейна, было около двухсот. Но все это так грамотно было замаскировано, что американцы ничего не заподозрили и ни о чем не догадались. «Анадырь», - это, пожалуй, был самый серьезный провал ЦРУ в эпоху «холодной войны». Отмечу, что в ту эпоху противостояния Союза и США, хваленые ЦРУшники вообще постоянно проваливались. Они только хвастались тем, какие они великие, а в реальности, терпели поражение за поражением, в Иране, во Вьетнаме, во время операции в Заливе Свиней на Кубе, и так далее.

ЦРУшники спохватились лишь, когда их высотные разведывательные самолеты U- 2, фотографировавшие с воздуха, Кубу, зафиксировали наши ракетные установки. Многие наши ракеты уже стояли на боевых позициях. Осознав, что бомбить готовые к боевым действиям, ракетные установки, нельзя, есть риск ответного удара, - американцы серьезно призадумались. И тогда была объявлена морская блокада Кубы.

Огромную роль в урегулировании кризиса сыграл министр обороны США, Роберт Макнамара. Это был один из немногих «голубей» в правительстве Кеннеди. Его в мирном урегулировании кризиса поддерживало еще 10, максимум, 20 процентов всего исполнительного комитета. Остальные - процентов 80, если не больше, требовали немедленного вторжения на Кубу. Макнамара и Президент приняли волевое решение – кризис будет урегулирован мирно. Невозможно первым же ударом авиации США разбомбить абсолютно все установки русских, а это означает ответный удар. И поэтому Кеннеди принял решение - войны не будет.

О том, как развивались события во время морской блокады Кубы, написано множество книг. Однако, нигде не говорится о главном, - как собственно, воспринимали все это сами кубинцы. Пишут про Хрущева, пишут про Кеннеди, а про Фиделя – нет, будто и не было с его стороны огромного риска, когда кубинский лидер дал согласие разместить советские ракеты на своей территории.

С кубинцами в ходе этого кризиса вообще не считались, вот в чем главная проблема! Их использовали как инструмент, как винтик в машине большой политики. И обида кубинцев на Союз была обоснована, они шли на колоссальный риск, давая согласие на «Анадырь», на установку советских ракет на своей земле. Но когда ракеты монтировали, то кубинцев в эту зону не пускали. Фидель позже вспоминал, что если бы к его людям доверия было больше, то и большая политика была бы иной. И в этой большой политике и Союз и Куба могли бы диктовать Штатам свои условия, а не соглашаться на условия противника. Но когда Хрущев решил вывести ракеты с Кубы, то об этом Фиделя даже не поставили в известность! И Фидель совершенно неожиданно узнал, что уже ведутся работы по демонтажу ракет!

- Вопрос по Олегу Пеньковскому. Он, полковник КГБ, завербованный разведкой США, был арестован в разгар кризиса, 22 октября. Одни историки утверждают, что именно он и передал ЦРУ данные по типу ракет, и даже какие-то секреты по линии «Анадырь», и тем самым, настроил Пентагон крайне воинственно, другие авторы, напротив, утверждают, что Олег Пеньковский стал «миротворцем» в этой истории, пытаясь «разруливать» кризис.

- Полковник Олег Пеньковский к тому времени был уже «под колпаком», мы знали, что американцы его завербовали, и его «пасли», пытаясь и через него кое- что выудить по Штатам, но в разгар Карибского кризиса, его действительно, пришлось арестовать, а в мае 1963 года состоялся открытый судебный процесс, и Пеньковский был расстрелян. Никакой информации по линии «Анадырь» он получить не мог, зная, что Пеньковский завербован, его и близко к организаторам спецоперации не подпускали.

Неудивительно, что американцы пытались в мемуарах про Карибский кризис возвысить своего вульгарного агента. Пеньковский получал деньги, обряжался в американские мундиры перед фотокамерами в США, это был человек, лишенный морали, и руководимый низменным интересами. Но американцам его надо было как-то облагородить, они хотели показать, что мол, даже некоторые советские военные готовы бороться за идеологию либерализма. Американцы даже выпустили книгу, якобы его воспоминаний, с пафосным вступлением о «русском шпионе, который спас мир». А на самом деле, никаким спасителем он не был. Серьезных фактов, которые мог бы положить на стол ЦРУ этот миротворец, у него не было. Наши ракеты на Кубе были обнаружены благодаря американской фотосъемке U- 2, от 14 октября, и Пеньковский здесь вообще ни при чем.

- Вы утверждаете, что Союз в ходе Карибского кризиса повел себя некорректно по отношению к Кубе…

- Да. Наши ракеты вывезены были некорректно. Без консультации с Фиделем, внезапно Хрущев дал распоряжение на вывоз советских ракет. И всего лишь, - в обмен на устные обязательства США не нападать на Кубу. Подчеркиваю, это решение, озвученное в обмене письмами между Хрущевым и американским президентом, не носило даже характера юридического договора! И наши аналитики восприняли это со скепсисом, ведь обмен письмами, - это еще не официальный документ, оформленный по всем правилам международного права!

Фидель крайне расстроился, узнав, как мы «продешевили» свою позицию. Он был убежден, что мы могли добиться гораздо большего от американцев. У Хрущева слишком быстро в этой экстремальной ситуации закончилась выдержка, и сдали нервы. Сам Фидель предлагал в обмен на вывоз ракет пять пунктов условий. Из них особенно важны, такие, как отмена экономической блокады, прекращение всех диверсионно- террористических действий против Кубы, ликвидация американской военной базы на Кубе – Гуантанамо. Однако, Никита Хрущев, с Фиделем не советовался. Он в спешке забрасывал на Кубу наши ракеты, и в спешке их вывозил. И у кубинцев этот эпизод стал болевой точкой, на всю последующую историю кубино-советских взаимоотношений.

На примере Карибского кризиса, кубинцы поняли, что такое «советские руководители» по своей вероломной сути. Вначале они могу принять поспешное и неконтролируемое решение, а потом вдруг – от него же и отказаться. Причем, все эти решения принимались без консультации с кубинцами, будто кубинец – нечто второсортное по отношению к советскому человеку.

Я хорошо помню, как на Кубе проходили массовые демонстрации людей, которые просили отставить ракеты. Почему, в самом деле, мы должны были их убирать, если Америка позволяет себе ракеты в Турции и в Европе? Я хорошо помню испанский лозунг; «Никита, Никита, нокеседа се кито», то есть, «Никита, оставь нам то, что ты дал». Но советские руководители на эти массовые демонстрации не обращали никакого внимания.

Никита Хрущев, конечно, как-то пытался смягчить свое неуклюжее поведение в ракетном кризисе. Выразилось это в том, что мы оставили Кубе все данные по разведке в отношении ЦРУ, и наши разведывательные технологии, а также оставили технику в качестве безвозмездной помощи Кубе. Мы оставили там бригаду наших войск - из Киевского военного округа, примерно три тысячи человек, это было символическое присутствие СССР на Кубе. Но я помню, как затем мы сделали вторую пакость. Не уведомляя кубинцев о нашем решении вывезти эту бригаду с острова, мы начали тайком готовить ее к переброске в СССР. И начала свертываться та воинская часть, что была залогом нашего военного союза. Происходило это тоже в спешке, и советские военные вели себя как дикари, после своего ухода многие солдатские бараки, как мне рассказывали кубинцы, оказались разломаны, разворочены, и это сделали сами же советские военные. Кубинцы рассказывали, мол, мы-то, говорят, дали все нормальное, все отстроили и привели в полный порядок, а тут… когда советская бригада ушла, то все было разрушено. Все умывальники, все туалеты были разбиты, все ручки на комнатах были оторваны, все разломано, отломано, кровати провалены, лампы разбиты - все было разрушено.

- Советские войска были гарантией ненападения Штатов на Кубу?

- Да. Я помню, как Генри Киссинджер говорил даже, взяв доверительно Андрея Громыко за галстучек – «Мы, Штаты, не можем начать военные действия против Кубы, потому что там стоит бригада советских войск. Если мы прольем кровь советских воинов, то это будет причиной для новой мировой войны. Поэтому нашего вторжения на остров не будет». А тут вдруг раз - и советская бригада, эта гарантия ненападения Штатов на Кубу, ни с того, ни с сего, - была вывезена! Чем руководствовались, принимая решение? Очевидно, что это был не вопрос финансирования советской бригады, а что-то другое, из области политики. И очень много раз кубинцы убеждались в ненадежности своих советских союзников.

- Насколько, на ваш взгляд, угроза третьей мировой войны во время Карибского кризиса была реальной?

- Война – такая вещь, которая может возникнуть совершенно непредсказуемо. Когда потенциал сухого пороха становится запредельным, то достаточно бросить спичку. Все войны начинаются неожиданно. Война первая мировая началась с выстрела студента в эрц- герцога Фердинанда. Вот так началась глобальная война, которая унесла 30 млн. жизней. Вторая мировая война, казалось бы, тоже начиналась с локального конфликта, с удара по Польше. До этого фашисты Чехословакию оккупировали, и Австрию, однако, на тот момент, еще вроде бы все было относительно спокойно в мировом масштабе. А вот когда немцы ударили по Польше, то тут же началась цепная реакция. И эта глобальная война вскоре поглотила весь мир. Все большие войны начинаются с локальных конфликтов.

Ситуация с Кубой в 1962 году действительно, была очень взрывоопасная. И все-таки верх взяло благоразумие и способность осознать, что близко тот край, за которым начинается взаимное истребление. Мне довелось беседовать на эту тему с разными военными, политиками, историками, действующими героями того конфликта, – в 2002 году я был на Кубе, и мы отмечали 40-летие ракетного кризиса. И в этом вопросе наши точки зрения совпали. Я тогда встречался с Робертом Макнамара, который был военным министром при Кеннеди в те дни. Мы сидели в Гаванском ресторанчике втроем, и с нашей стороны кроме меня, был еще Корниенко, Георгий Карпович, первый замминистра иностранных дел, Андрея Громыко. И вот, мы сидели за столом втроем, пили крепчайший кубинский кофе, - я, Макнамара и Корниенко, и обсуждали, насколько реальной тогда была угроза мировой войны. Я тогда высказывался, и сейчас от своей позиции не отступлюсь, что, если бы эта война развязалась, то это было бы абсолютное торжество глупости и злобы человеческой.

Нельзя весь мир погружать в пучину ядерной войны из-за Кубы. Какой бы красивой страной ни была Куба, каким бы лакомым куском она не казалась Штатам, но погружать весь мир в глобальный конфликт, в котором бы сгорели и США и мы, и другие, возможно, страны, - ну это невозможно глупо. Есть такая восточная поговорка: «разозлившись на блоху, не надо жечь кальсоны». Куба была жутким раздражителем для Штатов. Но зачем же из-за этого сжигать весь мир? Я тогда был убежден, что хоть мы и стоим на грани войны, но все же, этой войны не будет. Не может все человечество до такой степени быть глупым. И - оказался прав.

Что касается Роберта Макнамары, а это именно он предложил вариант морской блокады, то он говорил так: «Удалось избежать конфликта благодаря политической мудрости и выдержке Кеннеди». Когда в США все военные требовали нанесения удара по Кубе, то тогда Кеннеди один был против, и сказал так: «у военных не голова, а атомная головка». Он спросил генералов: «Вы настаиваете на нанесении ударов силами авиации и флота по Кубе. Но вы мне гарантируете, что вы мне их уничтожите все, с одного удара?» Все генералы потупили головы и сказали, что нет, таких гарантий они дать не могут. И тогда Кеннеди сказал, ну уж тогда извините, но я принимаю политическое решение, что войны не будет. «Надо искать другие варианты», - сказал Кеннеди. Ну а эти варианты были известны. Морской карантин, экономическая и политическая блокада Кубы итп. Короче говоря, такие меры, при которых все же был бы мир, тяжелый и трудный, но все же не война.

В дальнейшем, когда секреты стали раскрывать, то обнаружилось что на Кубе в то время было более 120 советских боеприпасов, которые могли использоваться для отражения агрессии. Даже десятая часть этих боеприпасов привела бы к военной и гуманитарной катастрофе. Был момент, когда, мы оказались на волосок от войны. Мы сбили утром 27 октября американский самолет U-2. Он летел над нашими позициями ракетными, и офицеры советские, на свой страх и риск пустили ракету. И американцы все взывали. Как же так! Это было 27 октября, пик кризиса. И все равно они не пошли на эту немедленную агрессию, и не стали наносить какой либо удар по Кубе, понимая, что это начало конца. Зато, именно этот инцидент что-то перевернул в голове у Хрущева. Эта ситуация его так напугала, что именно после сбитого самолета-разведчика он пишет свое миролюбивое письмо от 28 октября, в котором черным по белому обещает убрать ракеты с Кубы. Однако, обида на то, что русские решили выйти из кризиса, не советуясь с Кубой, и наплевав на интересы и просьбы кубинцев - на этот счет у кубинцев осталась. Русское хамство!

И вот – новый удар. Это 80-е годы. Рауль Кастро был с визитом в СССР. Рядовой визит, который не предвещал ничего особенного, но мы уже влезли в Афганистан, и у нас все трещало по швам. И вот тут Рауля Кастро неожиданно к нам в Союз пригласила группа из политбюро. Это был Андропов, Громыко, Пономарев и Суслов. И они сделали Раулю Кастро по существу ультимативное заявление. Они ему заявили, что СССР не будет воевать за Кубу и политически поддерживать ее. «Вы забудьте о том, что говорил Хрущев - сказали Раулю, - забудьте, что мы хотели ракетными системами вам помочь итп. Забудьте о флоте, что мы посылали Кубу, защищать Вас от американской агрессии и итп». Короче говоря, Кубу решили «кинуть», и советские военные наши заявили о том, что снимают с себя все обязательства. И это произошло уже при Юрии Андропове. Ну, а дальше - больше, при Горбачеве все отношения сделали «экономическими», выкинув из них и дружбу и идеологию, при Путине на Кубе заблокировали радиолокационный центр в Лурдесе, который прослушивал наших оппонентов. Это был уникальный центр, очень неудобный США. Часто говорят, мол, Кубу Советы «кинули», потому что весь Союзный бюджет пошел в Афганистан. Это не совсем так. Мы уже в 80-е потихонечку заигрывали с американцами. И первое резкое заявление кубинскому руководству сделали при известном «чекисте», Юрии Андропове, и кубинское руководство было в шоке.

Начиная с 1960 и по 80-й годы, мы заявляли, что Куба является нашим союзником. Куба предоставляла свою территорию и для базирования наших тяжелых бомбардировщиков, и свои порты для базирования наших подводных лодок, атомных. Экипажи наши, которые там дежурили, могли выйти в море, снабжались свежими фруктами, соками, свежей рыбой, и на солнышке, на пляже они заряжались энергией. Это была завидная работа для военных. Мы никогда за этот курорт для наших военных ничего не платили. Никакой арендной платы с нас кубинцы не брали, и была высокая степень доверия и сотрудничества. Кубинцы позволяли нашим тяжелым бомбардировщикам Ту- 95 и Ту- 160 садиться на кубинских аэродромах, заправляться, отдыхать и ремонтироваться. Американцы все время этому возмущались, мол у них военная угроза советская под боком. А кубинцев это ничуть не смущало. Они шли на этот риск. И после того как мы вывели оттуда советскую бригаду и сделали заявление о том, что мы воевать не будем, отношения наши с Кубой стали заметно ухудшаться.

Что касается радиолокационного центра Лурдес, - то он достаточно давно был создан, еще в 70-е годы, в большой тайне от всех. Но американцы видели этот центр с воздуха, Лурдес - это пригород Гаваны, антенны и локаторы «блюдца», порядка 16 метров в диаметре, скрыть было невозможно. И американцы прекрасно знали, что это такое, и как это работает. И, конечно, же, американцы понимали, что для них этот центр как шило в одном месте. Блокировать работу этого центра американцы не могли. Технически нейтрализовать этот центр было невозможно.

Вообще, у американцев подобные станции слежения тоже есть, в Гренландии, в Европе. А нас это была единственная на тот период, подобная станция. Даже разрушитель России, «царь» Борис Ельцин на время своего времени пребывания у власти не решался Лурдес закрыть. Хотя Россия была разрушена, и денег не хватало. Но с момента, когда советская власть рухнула, пошли заявления о том, что мы переводим все отношения на рыночную основу. Была установлена с 1991 года плата за Лурдес, кажется, 100 млн. долларов. И мы платили эти доллары в течение всего правления Ельцина.

А когда Россия стала очень богатой, уже после Ельцина, и когда нефть пошла дорогая, то были подняты планки этих платежей, сказали, мол, ребята, вы - очень богатые, вы все свои внешние долги выплатили. Давайте повысим планку. Лурдес - был под боком у США, и закрыт он был по прямому указанию преемника Ельцина - Путина. И, скорее всего, Лурдес был закрыт не из экономических соображений, а было прямое кулуарное требование со стороны США, адресованное Владимиру Путину. И это произошло еще в 2001 году, либо Путин поверил американцам, что они в обмен на закрытие Лурдеса что-то сделают для России, либо были какие-то другие условия, которые Путину показались привлекательными. Конечно, в Россию с ее ядерным оружием, просто так не сунешься, но в любом случае, Путин дал прямое указание - свертывать эту станцию.

И, Россия опять повела себя подло по отношению к Кубе. Была дана команда закрыть центр в Лурдесе, но и закрывать-то станцию стали тайно. Русским специалистам в Лурдесе была дана команда - вывозить часть оборудования. Ящички - коробочки потянулись вереницей с Лурдеса, и все думали поначалу, что идет замена устаревшего оборудования на новое, более совершенное. Кубинцы, увидев, что русские что-то вывозят со своей базы, поставили охрану рядом с Лурдесом. И спрашивали, «господа, а что вы собираетесь делать?» А русским был дан приказ - держать в тайне то, что происходит на самом деле, и они отвечали, - «ремонт». И, конечно же, когда раскрылась правда, опять был шок. И кубинцам пришлось силой остановить демонтаж! Но вначале они заставили русских расплатиться по долгам за свой центр в Лурдесе, а то ведь русские даже не полностью погасили арендную плату. И вот это пакостное русское поведение по отношению к Кубе чувствовалось всегда.

- Говорят, что Китай проявил заинтересованность к радиолокационному центру в Лурдесе?

- Думаю, что эти слухи основания под собой не имеют. На базе Лурдес давно развернут новый институт - технологический, и в этом институте молодые кубинцы учатся «приготовлению информационно- электронного продукта». Это не прототип американской компании RAND corporation (Рэнд Корпорейшн), это гражданский институт. И я никогда не слышал, кстати, в разговоре с китайцами, чтобы они были заинтересованы в сотрудничастве с Кубой. Поднебесная держится принципа, - не иметь военных баз за рубежом. Попытка перенести на китайцев привычную для американцев норму поведения экспансии, военных баз за рубежом, будет логически ошибочной. У китайцев менталитет совершенно иной. Китайцы совершенно в зарубежных базах со своей великой стеной не нуждаются. Китайцы ведут линию экономической, а не политической, как у США, экспансии. Китайцы рассуждают так: зачем нам военне базы, мы можем и другими способами угрожать кому угодно, если понадобится. Китай – закрытая страна и у них доктрина такая, что никуда за пределы Китая не уходить. И зачем им на Кубе радиолокационная система? У китайцев есть свои межконтинентальные ракеты, есть свои подводные корабли, и никто уже не ставит даже вопроса о завоевании Китая. Всем и так страшно.

- Когда, на ваш вхгляд, Союз окончательно предал Кубу?

- Первой «ласточкой» было заявление Андропова об ограничении экономиеческой помощи Кубе со стороны Союза из-за дорогостоящего Афганистана. Но полномасшатбное предательство Кубы произошло в эпоху Михаила Горбачева, когда у нас не столько денег, сколько политической воли не было. И именно Горбачев сказал, что мы сворачиваем все отношения с Кубой. В 1985-86гг мировые цены на нефть резко упали, и это сказалось на золотовалютных резервах Союза. Но еще важный базовый момент, это - распад социалистической системы в Европе. Это начало 80-х, Польша, профсоюз Солидарность, финансируемый ЦРУ, движение Леха Валенсы, получившего Нобелевскую премию мира, равно, как и спустя несколько лет, Горбачев. Прикормленный ЦРУ, и публично поддержанный Папой Римским Павлом Войтыллой, лидер «Солидарности» Лех Валенса по существу стал неформальным лидером Польского государства. Социалистическая Европа зашаталась, а тут у нас уже и так штаны еле держались на бедрах от страха, и тут начала рушиться вся система Варшавского договора. В этой заварухе нам было просто не до Кубы!

Конечно, кризис этой системы начался даже раньше с 1973 года, когда наши танкисты вынуждены были в Берлине стрелять по берлинцам. И это было еще совсем недалеко от 1956 года – это бунт в Венгрии и 1968 год- это Чехословакия. Так что экономический кризис был все время, он присутствовал, как хроническая болезнь, но только обострилась она в эпоху Горбачева. И тогда с подачи американских «демократов» и зарубежных журналистов, пошел разговор о том, что мы не можем все треволнения подавлять войсками. Вот подавили войсками в 1968 году Чехословакию, и после этого у нас появился новый лозунг «лимит интервенции исчерпан». И мы больше никому не обещали войск за рубежом. И когда в Польше объявилась «Солидарность», и Войцехом Ярузельским было объявлено военное положение в Польше, и к нам обратились из польского правительства за помощью, то мы ответили так, что мы не можем в Польше навести порядок военными средствами. И тогда Польша попыталась справиться своими способами, и до 1988 года она кое-как продержалась, но потом все же рухнула.

Так что кризис системы был все время, но только шел он по-нарастающей. Берлинские события, обрушение в ноябре 1989 года берлинской стены, конечно же, вы не сможете сравнить с Чешскими. Вот революция в Чехословакии, - это было время, когда крушение всего просоветски настроенного блока европейских стран еще не было вполне очевидно. А вот в 1988 - 89 уже весь этот развал стран Варшавского договора завершился. И тут уж было не до Кубы, когда мы у себя под боком теряли одного за другим наших соседей-союзников в Европе.