22 июня 1941 г. гитлеровцы вероломно напали на СССР

О приказе И.В. Сталина № 227. Вымыслы и реальность

Наиболее часто наши доморощенные фальсификаторы в разного рода измышлениях о Великой Отечественной войне, упоминают  Приказ Сталина, получивший в народе и в армии название «Ни шагу назад». Официально  он назывался «Приказ Наркома Обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года. О МЕРАХ ПО УКРЕПЛЕНИЮ ДИСЦИПЛИНЫ И ПОРЯДКА В КРАСНОЙ АРМИИ И ЗАПРЕЩЕНИИ САМОВОЛЬНОГО ОТХОДА  С БОЕВЫХ ПОЗИЦИЙ».

Этот приказ не имел грифа «секретно», а лишь «Без публикации», впервые   полный текст его был опубликован для слушателей   академий в 1958 году в учебном пособии, вышедшем в Военной академии им. Фрунзе («История военного искусства. Курс  лекций в 6 томах», том 5). Открыто этот приказ был опубликован только в 1988 году в «Военно-Историческом журнале». В наше время полностью этот документ уже не раз публиковался в книгах И.Пыхалова, Ю.Рубцова, В.Дайнеса и книгах автора этой статьи   и других.

Хулители  нашего прошлого, не  вдумываясь в глубину  содержания  этого документа, в обстановку того времени, когда он принимался, видят в нём только «штрафбаты» и «заградительные отряды», только  «сталинскую жестокость», только «бесчеловечность» по отношению к воинам, которых только «пулемёты заградотрядов могли удерживать от отступления».

Свою часть Великой Отечественной войны я прошёл командиром взвода и роты в 8-м Отдельном офицерском штрафбате, потому могу утверждать, что самой главной целью приказа № 227 было не создание штрафных подразделений и заградотрядов, хотя это и немаловажная составляющая этого документа. Главная побудительная причина и основная задача его  – добиться морального перелома в войсках; воспитание высокой личной ответственности у каждого воина за судьбу социалистической Родины. Не совсем добросовестные историки, вернее –лжеисторики, приписывают  Сталину какую-то «дьявольскую, бесчеловечную жестокость» в изданном им приказе. Но ведь всегда, во всех регулярных армиях предусматривалась строгая ответственность за выполнение боевых задач. Возьмём, к примеру, несколько выдержек из документов времён Петра Великого,   касающихся   русской армии:

Из приказа Петра Первого воинству своему

в день Полтавского сражения, июня 27 дня 1709 года

«Воины! Вот пришёл час, который решит судьбу Отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое… Не должна вас также смущать слава неприятеля, будто бы непобедимого…»

Неправда ли, очень похоже  на  этот документ обращение Сталина в приказе «Ни шагу назад»: «Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас,  в ближайшие несколько месяцев – это значит обеспечить за нами победу».

Вот несколько фраз из другого документа петровского времени, который называется «Собственноручные  Петра Первого Великого для военной битвы правила».

«…Никто из господ генералов с места баталии прежде уступать не имеет, пока он от своего командира к тому указ не получит.  Кто же место своё без указу оставит, или друга выдаст, или бесчестный бег учинит, то оный будет лишён и чести, и живота. И для того как генералам, так и офицерам повелевается, чтоб крепко то солдатам внушали и оных в том удерживали, а хотя б так и случилось, чтоб рядовых было удержать не можно, то генералам и офицерам остаться при тех, кои устоят, хотя конные при пехоте, или пехота при коннице».

К этому  следует добавить ещё выдержку из «Артикула воинского 1715 года», опубликованного вместе с текстом «Устава воинского 1716 года»:

«Артикул 97. Полки или роты, которые с неприятелем в бой вступя, побегут, имеют в генеральном военном суде суждены быть. И есть ли найдётся, что начальные притчины тому были, оным  шпага от палача  переломлена и оныя ошельмованы, а потом повешены будут».

Очевидно, нет необходимости в  переводе этого документа на современный язык, всё предельно ясно.  Сравните эти статьи и положения   Петровского «Устава» со словами сталинского приказа:

«Не хватает порядка и дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину.

Нельзя терпеть дальше командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу. Паникеры и трусы должны истребляться на месте.

Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования».

Так что же особенно жестокого, «бесчеловечного», как любят говорить современные «правдоискатели», было в приказе № 227?

Что  касается штрафных батальонов, учреждаемых этим историческим приказом, то кто о них может рассказать не «ужастики», сочинённые  лгунами и вралями разных мастей, а истинную правду: офицеры-фронтовики, бывавшие в них   штрафниками, либо командовавшие  ими, или злобные ненавистники всего советского, вроде авторов скандально известного 11-серийного «Штрафбата» Володарского-Досталя, или некоторые актёры, игравшие в нём определённые роли.  Этот злостно-лживый  фильм создан по одноимённому «роману» Э. Володарского его единомышленником Н. Досталем, хотя эти «художники» далеко не единственные, кто беззастенчиво покушается на правду о Великой Отечественной.  Многие, наверное, помнят «художественный» фильм «Гу-га» по сценарию   Семашко. Тогда, в 1986 году, в горбачёвское время  это была «проба пера» на неправду о приказе №227  и о штрафных  батальонах и ротах, учреждаемых этим приказом. Определённые цензурные ограничения публикаций о приказе №227 и штрафбатах в частности, сыграли определённую роль в распространении всяческих слухов и измышлений о них. В дальнейшем, уже в 1989 году вышел «документальный»Â  фильм Льва Данилова  «Штрафники (Сюжеты из приказа №227)». Слово «документальный» я взял в кавычки не зря, там многое поставлено с ног на голову. Достаточно упомянуть, что  обычный кадр, когда станковый пулемёт поддерживает наступление пехоты, истолковывается  автором фильма Даниловым, как «штрафников гонит в атаку пулемёт заградотряда». Тогда в эту версию  поверил даже фронтовик-писатель Вячеслав Кондратьев, опубликовавший  в «Литературной газете» свою статью «Парии Войны» поддержку ложных версий Данилова.

Пожалуй, всё-таки  самым «выдающимся» по концентрации искажений правды и откровенной лжи о штрафбатах, заградотрядах стал именно фильм «Штрафбат» режиссера Н. Досталь по сценарию Э. Володарского, заполнивший телевизионные экраны в канун 60-летия Победы, и настойчиво, упорно демонстрирующийся все последующие 5 лет. К сожалению, это, искажённое до неузнаваемости представление о штрафбатах, всё настойчивее вдалбливается современными СМИ в умы приходящих нам на смену поколений.

В ряд фальсификаторов исторической правды встал и  «сам» Председатель Союза кинематографистов России  Никита Михалков.  Своим  «Утомлённые солнцем-2.», приуроченным специально к 65-летнему юбилею Победы, он превзошёл своего, не менее скандального предшественника, по уровню  фальсификации истории нашей Великой Отечественной войны. Стержневым  содержанием у «непотопляемого» Никиты стал опять штрафной батальон, а главным «консультантом» и сценаристом (хотя это по понятным причинам и не афишируется) был привлечён уже известный «специалист по штрафбатам» Э. Володарский. Поэтому, у них штрафбат, по выражению самого Михалкова – это  «дно», ниже некуда!

В 2005 году на экранах российского ТВ режиссер  Фуад  Шабанов показал документальный фильм «Подвиг по приговору» с моим участием и других, прошедших «штрафную школу» офицеров и генералов. Этот фильм, освещающий основные положения приказа «Ни шагу назад», сделан правдивым по своей основе, так как базируется на истинных свидетелях того времени, к сожалению, не был так растиражирован по телеканалам, как «Штрафбат» Володарского.

В  этом фильме участники войны – бывшие  штрафники или их командиры - упорно свидетельствуют о том, что штрафные батальоны формировались из провинившихся офицеров, а штрафные роты из солдат и сержантов.  И  если штрафные роты, (а не штрафбаты)   и пополнялись за счет заключенных, то этих заключенных, то есть  кандидатов в штрафники,   начальники лагерей отбирали строже, чем сегодня некоторых кандидатов в депутаты.

Один  из персонажей  этого фильма,  бывший штрафник, полковник в отставке  Николай Чернов, по-моему, очень точно выразил мысль, наверное, всех фронтовиков:

«Чтобы судить о штрафных батальонах, надо пройти самому войну, быть военным человеком… На войне идёт речь о жизни и смерти не только человека, но и всей страны. Штрафбаты были созданы своевременно и принесли большую пользу, укрепив дисциплину в армии вообще, и предотвратив многие необдуманные поступки или решения военных разных рангов. Я был офицером- штрафником и считаю, что невиновные там если и были, то единицы. Офицер, командир, всегда ответственен за дела и поступки своих подчинённых. Я понёс наказание за своих подчинённых, да это было уроком и для других».

К 65-летию Победы выходили на российские телеэкраны и другие документальные фильмы о штрафбатах. Например,  Межгосударственная телерадиокомпания «Мир» откликнулась авторским фильмом Алексея Хохлова «Штрафной удар», так же на основе теле-интервью со мной, автором этой статьи. В том фильме с участием известного  военного историка Игоря Пыхалова, доктора философских наук, кандидата исторических наук, профессора  Андрея Вассоевича  и  бывших фронтовиков, побывавших в штрафных формированиях, убедительно опровергнуты лживые вымыслы о штрафбатах и штрафных ротах, даны сокрушительные оценки многим современным «искателям правды» в нашей военной истории. Жаль, этот фильм  увидели только зрители некоторых стран СНГ, он не был показан по российским каналам. Говорят, Путин соответствующее соглашение  с странами Содружества подписал, а вот то ли Чубайс, то ли Кудрин – денег на это  не дали… Может, это просто слух, а поди, разберись сегодня, кто фактически правит страной…

В  мае 2010 года на «ТВ Центр» вышел ещё один документальный фильм о штрафниках «Штрафная душа», так же основанный на теле-интервью со мной и другими участниками войны.  Аннотировался он  следующими словами авторов фильма: «На фронте приказ Сталина №227 от 28 июля 1942 года называли «Ни шагу назад!».  Историки до сих пор дают этому документу противоречивые оценки. Одни говорят, что он помог укрепить дисциплину, остановить отступление Красной армии и покончить с пораженческими настроениями на передовой и в тылу. Другие считают, что это была первая попытка политической реабилитации "врагов народа" -- им предоставили возможность досрочного освобождения, правда, с условием: вину перед Родиной требовалось искупить кровью.. ». Фильм сделан  , с исторически точными комментариями  доктора исторических наук, профессора Юрия Жукова и кандидата исторических наук Юрия Рубцова, который, кстати в своих книгах «Штрафники Великой Отечественной» и «Новая книга о штрафбатах» довольно часто приводит ссылку на мои книги. И в этом фильме убедительно показана справедливость оценки именно этих историков, а не их антиподов.

Но, то ли потому, что съёмочной группой, работавшей со мной,  руководила молодая   женщина, то ли  эта задача была ей предопределена  руководителями ТВ Центра, но меня всё время она подталкивала  перейти на тему «женщины на фронте», совсем не характерную для штрафбатов.  Зато, когда я рассказал о том, как один штрафник обманул фрицев, изобразив из себя «перебежчика», и тем самым создал обстановку, позволявшую роте перейти в атаку и успешно еёÂ  завершить, эта миловидная женщина даже искренне возмутилась: «как это мы позволяли обманными действиями    нарушать правила ведения войны». Пришлось ей в не очень вежливой форме напомнить, что обмануть противника – одна из доблестей настоящего воина, и что немцы и под Москвой, и под Сталинградом, потерпев поражения, тоже обвиняли русских, что они неправильно воюют, применяют  в сражениях «неадекватные» тактические приёмы или стратегические решения. Это, конечно курьёз, но  он показывает, кем иногда делаются исторические фильмы о войне.

А вот многосерийная   документальная кино-эпопея «Алтарь Победы», подготовившая  более, чем 30-серийный цикл фильмов,  не о Великой Отечественной, а по западным меркам, о Второй мировой войне, оказалась всё-таки верной духу НТВшников. Â В канун Дня Защитников Отечества, 22 Февраля 2010 года, прошла  на экранах телевидения 20-я серия этой ленты – документальный  фильм «Штрафбат» режиссера Алексея Смаглюка и сорежиссёра Вячеслава Закий. Авторы  этого фильма   представляли  его,  как «Документальный фильм о Второй мировой войне.  Вопреки сложившимся стереотипам,   штрафные батальоны отнюдь не были плохо управляемыми сборищами преступников, сбродом уголовников, как их представляют себе непосвященные. Они были достаточно хорошо организованны и собраны. Немецкие солдаты прекрасно знали, смертники штрафбатов не страшатся ранений и боли. Это было единственным способом быть реабилитированным и освободиться, единственным, помимо смерти. Гитлеровцы прекрасно знали, что смертники из штрафбата не боятся ран и увечий. Ранение было для них условием освобождения и реабилитации. Свою вину перед Родиной — независимо от того, провинился штрафник на самом деле или был осужден без вины, — он должен был смыть кровью, своей и вражеской…».

Здесь, видимо, под напором свидетельств фронтовиков, авторы вынуждены были признать, что штрафбаты – не«сборища  преступников, не  сброд  уголовников», но главной линией фильма у них всё-таки  осталось то, что штрафники – это «смертники», кроме смерти у них, мол, был единственный выход – получить ранение. Ради этого постулата  учредители этого «документального» фильма выбросили из слов фронтовиков многочисленные факты досрочного освобождения из штрафбатов за совершение подвигов и за другие боевые заслуги, без ранений, без «пролития крови»

Ох, и любят наши издатели и киношники  бравировать этим, якобы незыблемым правилом в штрафбатах и отдельных штрафротах. При  этом они опираются на фразу из  того самого Приказа Сталина, в котором дословно записано следующее: «…поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины». Однако любители приводить эту цитату, почему-то  не приводят специальный пункт из «Положения о штрафных батальонах действующей армии»,   который гласит: «За боевое отличие штрафник может быть освобожден досрочно по представлению командования штрафного батальона, утвержденному военным советом фронта. За особо выдающееся боевое отличие штрафник, кроме того, представляется к правительственной награде». Это официально было самым первым условием отбытия наказания штрафбатом. И только тремя пунктами ниже в этом документе говорится: «Штрафники, получившие ранение в бою, считаются отбывшими наказание, восстанавливаются в звании и во всех правах, и по выздоровлении направляются для дальнейшего прохождения службы»…В частности, в фильм умышленно не включено и моё свидетельство о том, что в Рогачёвско-Жлобинской операции февраля 1944 года, когда наш 8-й штрафбат в полном составе 5 дней дерзко действовал в тылу врага, из более чем 800  штрафников, почти 600 были освобождены от дальнейшего пребывания в штрафбате без «пролития крови», то есть, не будучи ранеными.   Все эти 600 человек были полностью восстановлены в офицерских правах  досрочно,  ещё не  прошедшим установленного срока наказания (от 1до 3 месяцев), даже если всего-то в боях многие из них были только эти 5 дней.

На примере нашего батальона утверждаю: редкая боевая задача, выполненная штрафниками, обходилась  без награждения орденами или медалями особо отличившихся,    как и этот героический рейд по тылам Рогачевской группировки противника. Конечно, решения эти зависели от комбата и командующих, в чьём распоряжении оказывался штрафбат. В данном случае, такое решение приняли Командующий 3-й Армии генерал Горбатов А.В. и Командующий Фронтом, тогда ещё генерал армии Рокоссовский К.К. по представлению комбата,   подполковника Осипова А.А.

Резонно заметить так же, что слова «искупить кровью» в сталинском приказе, не более чем эмоциональное выражение, призванное обострить чувства ответственности на войне за свою вину. А то, что некоторые военачальники посылали штрафников в атаки  и через необезвреженные минные поля, (это тоже  бывало!), говорит больше об уровне их порядочности, чем о необходимости  или целесообразности таких решений, и тем более, эти решения не проистекали из самого смысла приказа «Ни шагу назад».

Итак, совершенно очевидно, что главным условием освобождения от наказания штрафбатом, являлось не «пролитие крови», а боевые заслуги.  В боевой истории нашего штрафбата были эпизоды  очень  больших потерь: война, да ещё«на более трудных участках фронта», ведь не «прогулка при луне».  Официальная статистика оперирует такими цифрами: потери в штрафных подразделениях были в 3, а иногда и в 6 раз выше, чем в обычных стрелковых частях. Â Â В Â масштабе фронта или армии  штрафбат  всё-таки был только батальоном. Да и на каждый фронт их приходилось  всего-навсего один-два.

Ну, а как же быть тем «историкам-всезнайкам», которые уверяют, будто в основном именно штрафбаты, рождённые приказом Сталина, выиграли Отечественную войну? Вот они и фантазируют. Например Володарский с Досталем к концу своего длинносерийного «Штрафбата» превращают его в «штрафную бригаду», не ведая, наверное, что бригада, как армейское соединение, состоит из большего числа батальонов, чем полк. Кстати, наш 8-й штрафбат   от Курской Битвы до окончания битвы за Брест, то есть только в течение менее года, воевал в полном составе, до 800 человек, имея по штату 7 рот и ещё несколько отдельных взводов, а до того и после – воевал исключительно  поротно: не хватало штрафников для полноштатного состава. Конечно, сформированный по полному штату, штрафбат нельзя сравнивать с обычным стрелковым батальоном, его скорее можно было, в какой-то мере условно,  сравнить со стрелковым полком, но уж никак не с бригадой. Но  батальон – всё же не полк, и даже  не бригада и, тем более,  не Армия. При определённой доле фантазии,  можно себе представить, что такие батальоны, если судить по-володарски, идут по всей линии фронта… и сколько же тогда их нужно? В своих последующих телевыступлениях, в ответ на справедливую критику фронтовиков и честных военных историков, Володарский, например в телепередаче «Линия жизни»Â  27 октября 2010 «уточнил»Â  свою прежнюю цифру 1000 штрафбатов, превратив её не в такую, как ранее, «круглую тысячу». Теперь он утверждал, что   штрафбатов было 980.  Вроде бы в эту цифру легче поверят, хотя она так же абсурдна

Откуда берут такие цифры беспардонные лгуны?  Это остаётся на их совести, хотя факты начисто опровергают наличие у них этого понятия.

А пока о другом. Володарский с Досталем в ряду тех, кто  «просвещают» нас утверждениями о том, что из штрафников собирали взводы, из них – роты, а далее штрафные батальоны, штрафные полки, дивизии и даже целые Армии. Были даже утверждения, будто    «Штрафная армия» была у Рокоссовского. Не иначе, как такая идея в  мозгах авторов  этих бредовых фальсификаций могла родиться только потому, что по их «мнению», созданной в их воображении  «штрафной армией», кому и командовать, как  не бывшему «зэку»-генералу.

Понятно, что это в русском языке принято называть «бредом сивой кобылы». Мне хочется довести до читателя высказывание Президента Академии военных наук, весьма авторитетного военного историка, генерала армии Махмута Гареева, советского военачальника, доктора военных и исторических наук, профессора, военного теоретика, по поводу таких «фантазий»:

«В одной из телепередач, посвящённых обсуждению фильма (имеется ввиду именно «Штрафбат»), Володарский лихо ссылается на мемуары маршала Рокоссовского, который будто бы писал, что в состав Брянского фронта ещё до подписания приказа № 227 прибыла «штрафная бригада». Но у Рокоссовского речь идёт совсем о другом. Он пишет (цитирую по мемуарам полководца «Солдатский долг»): «В августе к нам на пополнение прибыла стрелковая бригада, сформированная из людей, осуждённых за различные уголовныепреступления. Вчерашние заключённые добровольно вызвались идти на фронт, чтобы ратными делами искупить свою вину». Маршал ведет речь об обычной стрелковой бригаде, укомплектованной бывшими осужденными, а автор сценария "Штрафбата" превращает ее в "штрафную бригаду", что отнюдь не одно и то же. У меня сложилось впечатление, что организаторы теледебатов вообще не были заинтересованы в хотя бы относительной объективности. Главным "историком" и "военным экспертом" выступал… филолог Борис Соколов. В то же время в студию не пригласили ни одного участника войны, которые всю войну прослужили в штрафных подразделениях. Могли позвать хотя бы писателя Владимира Карпова, вышедшего из штрафной роты, в которой воевал, Героем Советского Союза, или Александра Пыльцына, который был начальником штаба штрафбата и написал книгу "Штрафной удар».

Видимо, при публикации этого свидетельства видного военного историка, редакторы допустили небольшие неточности: Владимир Карпов стал Героем Советского Союза уже после отбытия наказания в штрафроте, а  Александр Пыльцын, то есть автор этого исследования, был не начальником штаба штрафбата, а только командиром взвода, а затем и командиром роты 8-го ОШБ. Однако, мне лестно, что генерал Гареев назвал меня в числе людей, достойных быть экспертами, Но главное: ценно его очень меткое замечание о том, что авторы фильма и их покровители сознательно искажают правду о войне, фальсифицируя исторические события.

К сожалению, ни мнения видных военных историков, оперирующих неопровержимыми документами, ни мнения фронтовиков, прошедших суровую «штрафбатовскую школу», таким кино-агрессорам   вовсе не нужны. Тот же Володарский высказался однажды, прямо скажем, даже кощунственно по отношению к ветеранам войны, дескать, всю правду о войне мы расскажем, когда не останется её участников, которые пока ещё мешают это сделать. Не льстите себя надеждой, злопыхатели. Во-первых, несмотря на ваши «молитвы» и старания ваших покровителей, кое кто из нас, даст Бог, ещё многих из вас переживет, а некоторых уже и пережили. Во-вторых, набирает силу движение молодых, честных исследователей нашей истории, приверженцев правды, а не вымыслов. Â В третьих, наши дети и внуки верят нам больше, чем вам, и их число растёт с каждым поколением, приходящим на смену нам.

Что же касается значения Приказа №227, получившего в народе название «Ни шагу назад!», то и не в связи с этим приходит на память то ли притча, то ли легенда о том, как нерешительность или непринятие нужных, иногда жёстких мер в критической ситуации, может привести к непоправимому. Эта притча-легенда  о том, как во время крушения поезда, между двумя вагонами зажало ступню молодому человеку, и он не мог освободиться от этих тисков, а вагон уже горел,  и пламя приближалось. Собравшиеся охали, ахали, но помочь бедолаге никто не мог. Вдруг рядом оказался военный с саблей, выхватил её из ножен, и хотел отрубить зажатую и уже размозжённую часть ноги. Присутствующие бурно запротестовали и не дали военному «сделать больно» человеку. Так он и остался, через минуту… заживо сгоревший вместе с вагоном.

Не похоже ли это на то, что если бы не были  приняты те жёсткие меры в нужный момент, о которых так злословят нынче «любители правды», сгорела бы и наша Родина  в огне  навязанной нам  войны?

Полагаю, что наши  книги,  публикации  помогают новым поколениям правильнее ориентироваться в значении многих событий Великой Отечественной войны, особенно  роли в ней славного деятеля нашей родины СССР, Верховного Главнокомандующего  Иосифа Виссарионовича Сталина, и  того, очень нужного и очень своевременного приказа «НИ ШАГУ НАЗАД!»

Бывший командир взвода и роты 8-го ОШБ,

Автор книг о штрафных батальонах,

Действительный член Академии Военно-исторических наук,

Лауреат литературной премии им. Маршала Говорова Л.А.

Почётный гражданин гор. Рогачёв (Беларусь),

Генерал-майор Вооружённых Сил СССР в отставке,

Пыльцын Александр Васильевич

ДОПОЛНЕНИЯ К ТЕКСТУ

Одно из заблуждений несведущих, или злостных утверждений фальсификаторов, это, якобы бессмысленное направление в штрафбаты людей совершенно не имеющих за собой никакой вины, без разделения на офицеров, солдат, «зэков» разных категорий и т.п.

На самом деле, фронтовые штрафбаты, в отличие от армейских отдельных штрафных рот, формировались только (и исключительно!) из офицеров, осуждённых за преступления, или направляемых в штрафбаты властью командиров дивизий и выше - за неустойчивость, трусость и другие нарушения дисциплины, особенно строгой в военное время. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что  иногда направление боевых офицеров, например, за «трусость», мало соответствовало боевой биографии офицера, или, как принято говорить сейчас, «суровость наказания не всегда соответствовала тяжести преступления».

Например, в моей роте погиб в боях уже на польской земле  штрафник, майор Родин,  бывший командир разведроты дивизии, направленный в штрафбат «за трусость». Едва ли можно себе представить «трусом» разведчика, награждённого до этого за подвиги и героизм двумя орденами «Красного Знамени», несколькими орденами «Красной Звезды и другими боевыми наградами. Или, например, полковник в отставке Чернов из документального фильма «Подвиг по приговору», тоже командир разведроты и тоже трижды награждённый высокими орденами, попавший в штрафбат за элементарный бытовой проступок, который в других условиях едва ли был удостоен даже порицания, не то, что выговора.

О том, какая разница между наказаниями за воинские преступления, совершённые в мирное или военное время, говорит, например, статья 193.11 Уголовного Кодекса РСФСР 1926 года: «Нарушение военнослужащим уставных правил караульной службы и законно изданных в развитие этих правил особых приказов и распоряжений, не сопровождавшееся вредными последствиями, влечет за собой лишение свободы на срок…

То же деяние, сопровождавшееся одним из вредных последствий, в предупреждение которых учрежден данный караул, влечет за собой:

-если оно было совершено в мирное время, – лишение  свободы со строгой изоляцией на срок не ниже одного года;

-если же оно было совершено в военное время или в боевой обстановке, - высшую  меру социальной защиты.

А вот другая категория преступлений, совершаемых только в военное время, не имеет вариантов, абсолютно конкретна, и ответственность за такие преступления, тоже безвариантна:  Статья 193.14. «Самовольное оставление поля сражения во время боя или преднамеренная, не вызывавшаяся боевой обстановкой, сдача в плен или отказ во время боя действовать оружием, влечет за собой  применение высшей меры социальной защиты.» Наверное, не нужно разъяснять, что под «социальной защитой»Â  имелась защита общества от преступников и фактически  это означало смертную казнь, т.е. расстрел или повешение.

Однако, всё-таки в штрафбатах бывали и те, вина которых определялась документами, в виде приказов Наркомата Обороны, командующих фронтами, округами, армиями, коими устанавливалось, за какие провинности следует предавать суду военного трибунала, а за что направлять в штрафные подразделения без суда. Приведём несколько таких.  Вот, например, за что приказами Наркома Обороны требовалось «немедленно направлять в штрафные батальоны», значит решеним соответствующих командиров и командующих:

Из Приказа № 0682 от 10.09.1942 г. «Виновных в небрежном отношении к вверенной им боевой технике, немедленно направлять в штрафные батальоны".

Из Приказа №0374  от 31 мая 1943г.  «Лиц начальствующего состава, виновных в перебоях в питании бойцов, направлять в штрафные батальоны и роты».

А вот, к примеру, приказы, определяющие вину, за которую направление в штрафные части решалось только военными трибуналами

Из Приказа №0685 от 4.11.1943 г «Лётчиков-истребителей, уклоняющихся от боя с воздушным противником, предавть суду и переводить в штрафные части в пехоту».

Из Приказа №0882 от 4.11.1942 г. «Если будет установлено, что военнослужащий симулирует болезнь или членовредитель, предавать суду, а осужденных отправлять в штрафные части действующей армии».

Офицеры-штрафники в штрафбат попадали, безусловно, разные, но в абсолютном большинстве это были люди, имеющие и достаточную военную подготовку, и твёрдое понятие об офицерской чести, стремившиеся скорее вернуться в офицерский строй. А таковое, естественно, могло наступить только после непосредственного участия в бою. Понимали, видимо, они, что штрафбатам именно Сталинским приказом  была уготована судьба передовых боевых отрядов, используемых на наиболее трудных участках фронта. Иногда,  не часто и не очень громко, но называли штрафники своё временное, не очень надёжное и ласковое пристанище «Сталинским штрафбатом», естественно, не в том смысле, как «Сталинские соколы», а по авторству главного их создателя И если штрафбат сравнительно долго находился в состоянии формирования, или подготовки к боевым действиям, всем известные слова ещё до войны популярной песни «Когда нас в бой пошлёт  товарищ  Сталин», чаще произносились в смысле «Ну, когда ж нас в бой пошлёт товарищ Сталин?».

В большинстве своём, в недавнем прошлом офицеры-штрафники были или коммунистами, или комсомольцами, хотя  теперь у них не было  соответствующих партийных и комсомольских билетов. Чаще всего   они не утратили духовной связи с партией и комсомолом, и даже иногда собирались, особенно перед атаками, на неофициальные партийные или комсомольские собрания.

Теперь перейдём к вопросу о численности штрафников. Для этого я  просто повторю большинству читателей ещё малоизвестные цифры из других источников,   Пожалуй, главный «миф» – о «миллионах»  штрафников. Конечно, если считать, как Володарский, перемножая официально числящихся 65 штрафбатов, будто находящихся беспрерывно в боях в течение всех 3-х лет существования, да ещё перемалывающих   штрафников со скоростью 800 человек в 2-3 месяца, то… Многие фальсификаторы так и считают: минимальное наполнение штрафбатов  именно 800 чел, как в приказе №227, и ни на одного человека меньше, дескать кто посмеет перечить приказу Сталина. Да  в этом  «кто посмеет» ещё ищут оправдание своих домыслов о направлении в штрафбаты вовсе невиновных, или безмерно загоняемых туда «зэков» из тюрем, лагерей и колоний. Â В своих подсчётах принимают полную сменяемость переменного состава, пусть даже через каждые 3 месяца, то в итоге  у них получится как в своё время у одного из крупнейших политработников Советской армии, академика, генерал-полковника Волкогонова, 624 000 офицеров-штрафников. А этому генералу по должности и тем званиям, которыми его наградила Советская власть, надо было бы знать фактические данные.

Некоторые «специалисты» Института военной истории оценивают общее число штрафников с учетом направляемых в штрафроты «зэков» в 1,5 миллиона человек, скрупулёзно включая в число штрафников так же освобождённых из мест заключения с отправкой на фронт, в обычные подразделения Красной Армии. Приводят в качестве доказательства ту самую  «штрафную бригаду» в армии Рокоссовского, прибывшую, к нему на Брянский фронт в июле 1942 года,которой, как мы говорили несколько выше, фактически была обычная стрелковая бригада, сформированная ещё до приказа 227, в основном из освобождённых заключённых, осуждённых впервые, за мелкие преступления и на короткие сроки. Ну, а если ещё так же, «по-володарски», посчитать количество штрафников в числящихся по Перечням 1.048 армейских штрафротах, принимая в расчёт хотя бы по 200 человек в каждой, то получится ужасная цифра, более 2-х с половиной миллионов! Суммарно же вместе со штрафбатами получится  аж 3 миллиона 124 тысячи штрафников! Вот где можно разгуляться фантазиям фальсификаторов типа Володарского и Михалкова!

Однако, на самом деле, согласно архивным отчетно-статистическим документам, численность переменного состава штрафных формирований (собственно штрафников) составляла: в 1942 году – 24.993 человека, в 1943-м – 177.694, в 1944-м – 143.457, в 1945-м – 81.766 человек. Таким образом, через офицерские штрафные батальоны, и армейские солдатско-сержантские штрафроты, суммарно за всю войну прошло, по официальным данным, около 428 тыс. человек, точнее – 427 910. Да и штрафбатов, фактически было не 65, а штрафрот не тысяча с лишним.     

В армейских  штрафных ротах среднемесячная численность их была 102 человека, а не 200, как установлено по штату.  Общая  среднемесячная численность штрафников во всех штрафных частях — 277 326 человек. Для сравнения: среднемесячная списочная численность действующей армии в том же году— 6 млн. 550 тыс. человек. Нетрудно подсчитать, что доля штрафников достигает меньше полпроцента численности  всей действующей армии.

Итак, за всю войну в штрафные части (суммарно штрафбаты+штрафроты) было направлено 427 910 человек.  С другой стороны,  получается, что доля военнослужащих, побывавших в штрафных ротах и батальонах, составляет всего лишь 1,24% от общего числа воевавших.  Таким образом, вопреки уверениям недобросовестных публицистов, не «трупами штрафников» оказывается завалили агрессора, не они были главной силой, добывшей Победу. Один из высоких военачальников недавно сказал, что победили мы потому, что   штрафные батальоны шли на острие всех главных ударов наших войск. Но это же чистая ложь. Всего через штрафные батальоны и армейские штрафроты за всю войну прошло, как видно из официальных цифр, около  430 000 человек. Немного, если сравнить, что наша армия насчитывала в годы ВОВ 7 000 000 солдат, младших командиров и офицеров, а всего  через советские вооружённые силы за время войны прошли 34 млн. 476,7 тыс. человек.  Поэтому говорить о том, что Красная армия победила за счет штрафбатов, это неверно. Победил наш тогдашний общественный строй, наш государственный строй, победил народ, сплочённый в единую, необоримую силу, победила Армия, окрепшая и руководимая талантливыми полководцами. Армия пользовалась тем, что народ ценой неимоверных лишений выполнил свой долг перед всем человечеством, а Вооружённые Силы, её солдаты, офицеры и высший командный состав сумели преодолеть все преимущества, которыми обладала Германия с почти всей объединённой Европой.

Вклад штрафбатов в боевые действия всей Красной Армии был относительно скромным, хотя, в полковом, дивизионном, а иногда даже и в армейском масштабах, их роль оказывалась весьма заметной. Так например, оказался весьма заметным вклад 8-го штрафбата Центрального фронта в Курской битве, 1-го Белорусского фронта в Рогачёвско-Жлобинской операции 3-й Армии в феврале 1944 года, или в составе 38 гвардейской дивизии при уничтожении брестской группировки противника в конце июля 1944 года.

Теперь, наконец,  о количестве штрафбатов и других штрафных подразделений. Например, возьмём только наиболее активный в военном отношении 1944 год. В нём общее число имевшихся в Действующей армии штрафных батальонов на каждый фронт было не по 3, а в основном только  по одному.   Суммарно их число на всех фронтах колебалось в пределах от 15 в январе до 8 в мае, и их среднемесячное число, как принято считать у математиков, равнялось 11. Количество штрафных рот колебалось от 199 в апреле до 301 в сентябре, а их среднемесячное число было равно 243.  При этом среднемесячная численность штрафников в штрафном батальоне составляла 225 человек, а не 800, как предписывалось приказом и они в боевых действиях использовались, как правило, поротно. В Â штрафной роте средняя численность штрафников составляла  102 человека, а не 200. Общая  среднемесячная численность штрафников во всех штрафных частях – 277326 человек. Для сравнения, среднемесячная списочная численность Действующей армии в том же году – 6 млн. 550 тыс. человек. Нетрудно подсчитать, что доля штрафников достигает меньше полпроцента численности действующей армии.

Сколько же было в действительности штрафбатов в те огненные годы?

В последнее время уже не раз публиковался в открытой печати  Перечень Генштаба, в котором перечислено 65 штрафбатов и 1.048 отдельных штрафных рот, сформированных за годы войны в соответствии с Приказом «Ни шагу назад», полный текст которого  опубликован во многих современных книгах о штрафниках. Вероятно, следует более или менее глубоко проанализировать этот и другие перечни этих нестандартных воинских формирований периода Великой Отечественной войны, чтобы дать представление об истинном их числе и периоде активных боевых действий.

Это даст возможность убедительно опровергать измышления злостных фальсификаторов о том, что, якобы  после Приказа № 227, все 65 штрафбатов, числящиеся в официальном документе Генштаба, составленном в начале 60-х годов прошлого века, «Перечне № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот, отрядов) Действующей армии», «перемалывали  многие сотни тысяч неугодных сталинскому режиму офицеров» до самого последнего дня войны.

О том, как и за что попадали в штрафбат офицеры, читатель узнает из   многих публикаций  добросовестных авторов, перечисленных в Библиографическом списке в конце этого исследования. Что же касается истинного числа штрафных подразделений, сформированных за время войны по Приказу № 227, то здесь следует  обратить внимание на некоторые уточнения, которые сделал, например,  полковник юстиции Андрей Витальевич Мороз на основе изучения и анализа  многих архивных документов.     (Опубликовано Â Â в «Красной Звезде» 16 сентября 2009 года):

В Перечне числится 65 отдельных штрафных батальонов(ОШБ) и 1.048 отдельных штрафных рот (ОШР). Эти цифры получены путем подсчета по Перечню № 33. Но, пишет А. Мороз, работники Генштаба, составляя Перечень, больше заботились о том, чтобы документом было удобно пользоваться в военкоматах, в архиве. Одна и та же штрафная часть может упоминаться в нем и дважды, и трижды.

Далее  Андрей Мороз утверждает, что сегодня,  разумеется, можно определить истинное число штрафных частей, сформированных в Красной Армии. Но только путем изучения фондов этих частей, хранящихся в Центральном архиве Минобороны РФ. И он называет эти цифры впервые. «В годы Великой Отечественной войны на разных ее этапах было сформировано 38 отдельных штрафных батальонов и 516 отдельных штрафных рот».

Как видите,   число   штрафных батальонов  по подсчётам полковника Мороз почти в 2 раза меньше упомянутых в Перечне. Неоднократным переименованием номеров армейских штрафных рот обусловливается и их фактическое количество.

Поскольку  это  исследование    основано на фактах боевой жизни реального офицерского  штрафного батальона,  то посмотрим,  как образовались, обусловленные юристом Морозом  эти тридцать восемь   ОШБ,  и  как участвовали  они в активных боевых действиях.)

Например, в Перечне  числится «1-й отдельный штрафной батальон Сталинградского,  Донского фронтов, ( 1.08.1942 – 12.12.1942 г) », в состав которого вошёл и  2-й ОШБ Донского фронта.  Числится там и «8-й отдельный штрафной батальон Донского,  Центрального, Белорусского,  1-го Белорусского фронтов, (12.12.1942—9.05.1945 г.». Между тем, это не 6 штрафбатов, если считать по-Володарскому, а одна и та же штрафная часть. Просто распоряжением начальника Оргштатного управления Главного Упраформа Красной Армии № Орг/2/78950 от 25 ноября 1942 г. нумерацию всех штрафбатов Действующей Армии привели «к общему знаменателю», и 1-му ОШБ Донского фронта   присвоили постоянный № 8, с которым  он и находился в Действующей Армии до самого Дня Победы и дошёл до Берлина.  Этот номер, как и номер полевой почты 07380, присвоенный ему ещё, когда он формировался под  Сталинградом   имел   не менялись.

Если продолжить  подобный анализ того списка 65 штрафбатов из перечня Генштаба, то можно установить, что аналогичными были и «биографии» многих других штрафбатов. Например, Штрафбат Воронежского фронта, сформированный 30.07.1942 г., не имевший  вначале своего номера, как и некоторые другие, на основании той же Директивы  переименован   в 9-й ОШБ  Степного, а затем и  1-го Украинского фронта.   Под  этим номером до 11.05.1945 года он  участвовал в боях, завершив свой путь под Прагой.

На Западном фронте 2-й ОШБ, сформированный 25.11.1942 г., в январе 1943 года  был  переименован в 11-й, а затем, в августе 1943 г. – в 16-й ОШБ, который существовал, как боевая единица 3-го Белорусского фронта тоже до конца войны. таким образом, вобрал в себя 3 единицы из Перечня.

Примерно то же произошло и  со сформированным 4.08.1942 года 1-м ОШБ  того же  Западного фронта, который в январе 1943 г. переименован  в 10-й ОШБ,   а так же с ОШБ Юго-Западного фронта, начавшего свой боевой путь 7.11.1942 года  без №,  но закончившего его тоже в конце войны, но  уже под  № 13. Эти  перечисленные выше пять   штрафбатов, как понятно читателю, фронтовыми дорогами шли до Победы почти по 3 года. Кроме  них  до конца войны дошёл ещё 15-й ОШБ, сформированный   в августе 1943 года, то есть на целый год позже этих штрафбатов. До конца войны дошли  также 38-й и 39-й штрафбаты, сформированные уже во второй половине 1944 года, и боевой их период составлял менее года. Таким образом, всего  до Дня Победы дошло   девять  офицерских штрафбатов, но с разными сроками их боевого использования.

Несколько необычна судьба 3-го ОШБ  1-го Прибалтийского фронта, сформированного 11.10.1942 года ещё на Калининском фронте.   В  апреле 1944 года из за недостаточного пополнения  он, наверное  единственный, был  преобразован  в  офицерскую 358   штрафную роту, (данные от   А. Мороза - АП) воевавшую на правах ОШБ  до 2.04.1945 года.  В  общем, этот ОШБ в разных своих формированиях в общей сложности  существовал два с половиной года.

Штрафбаты:   № 14  Ленинградского фронта,  (бывший 28-й),   и  № 4 Карельского фронта, были расформированы в октябре-ноябре 1944 года,  после двух с небольшим лет от их создания.  Штрафбат  № 1  Ленфронта, переименованный из 2-го ОШБ  Волховского фронта, был расформирован  ещё раньше, в марте 1944 года,  просуществовав 1 год 8 месяцев. Почти столько же был «на боевом дежурстве»Â  например, 6-й ОШБ  4-го Украинского фронта, переименованный в своё время из 76 ОШБ Южного фронта.

Интересна судьба и 33-го ОШБ Белорусского фронта. Он был срочно сформирован в первой половине декабря 1943 года под Жлобином  из «избыточного» контингента штрафников, не вмещавшихся в штатные рамки  8-го  ОШБ, а может быть и из тактических соображений. Комбатом  туда был назначен один из заместителей  командира нашего батальона, майор Мурза Илья Митрофанович, и уже 22 декабря батальон принял боевое крещение. Вначале мы предполагали, что с разделением Белорусского Фронта на Первый и Второй Белорусские он был передан в состав 2-го Белорусского, а наш, 8-й остался на 1-м Белорусском, у генерала Рокоссовского Константина  Константиновича. Однако, история этого ШБ оказалась нестандартной, как и некоторых других штрафбатов. о его боевых действиях сказано в «Книге Памяти» Жлобинского района, с  публикацией из которой читатель уже знаком.

Поскольку этот 33-й батальон в действиях  по освобождению Рогачёва в феврале 1944 года уже не участвовал, значит после тех, декабрьских  тяжелейших боёв,  он тоже был поставлен в оборону.  А  затем  ему, как и нашему батальону, командующим фронтом Рокоссовским было дано время для оформления документов на восстановление  отличившихся  штрафников в офицерских правах и на продолжительный отдых.

В марте того же года 33 ОШБ уже был на стадии расформирования за ненадобностью, пробыв в боях всего менее 3 месяцев. Вот и всё, что я знал о 33-м Отдельном штрафном батальоне 1-го Белорусского фронта. Конечно, тогда это были только мои предположения, прямых документальных подтверждений этому у меня  не было

Но впоследствии мне стало известно из Перечней Генштаба с указанием сроков вхождения штрафбатов в состав Действующей армии, что 33 Отдельный Штрафной Батальон 1 Белорусского Фронта вообще существовал  с 5.12.1943 г   по 28.04.1944 г., (даты взяты из приказов по Фронту от создания до окончательного расформирования),  то есть, всего менее 5 месяцев, хотя в боях участвовал ещё меньше. Так что мои предположения о нашем соседе по фронту, 33 Отдельном Штрафном Батальоне, практически подтвердились. Небольшая   часть его,   штрафники и некоторые командиры, были   переданы 2 марта 1944 года в наш ОШБ.    Было  совершенно очевидно, что этот  штрафбат после выполнения возложенных на него задач,   расформирован.  Это  произошло так же, как в своё время на Донском Фронте, где штрафбат  № 2, передал свой личный состав штрафбату № 1, который вскоре стал 8-м ОШБ.

А вот 5-й ОШБ Северо-Западного фронта  тоже существовал всего 1 год 4 месяца. Примерно столько же боевого времени было отведено и 7-му ОШБ  Закавказского фронта. Ещё более короткие сроки отвела судьба тем штрафбатам, которые формировались лишь для участия в отдельных операциях, как например  тот же 33-й штрафбат Белорусского фронта, о котором только что упоминалось. А  вот 2-й  и  6-й штрафбаты Калининского фронта, числятся в Перечне всего 25 и 26 дней соответственно.

Необходимо еще заметить, что часть штрафбатов вовсе не были офицерскими. Видимо, в некоторых армиях формирование отдельных штрафных рот проводилось «децентрализованно», как например во 2-й Гв. Армии, где, эти подразделения почему-то именовали вначале штрафными батальонами, которые в Перечне  Генштаба № 33 числятся как 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, и 8 ОШБ. ВОСЕМЬ штрафбатов в  одной 2-й гвардейской армии! А ведь на Фронтустанавливалось приказом 227 не более трёх, а фактически было по одному, редко - два штрафных батальона!  На 19-й день своего существования эти 8 «штрафбатов» одновременно передали своих штрафников  на укомплектование  ЧЕТЫРЁХ отдельных штрафрот той же гвардейской армии, а сами были упразднены. Ясно, что эти «батальоны» не были офицерскими, если их состав предназначался для армейских штрафных рот, комплектуемых рядовыми   и сержантами.

Мне не удалось пока выяснить ситуацию с  штрафными батальонами №№ 2, 3, 4, 5 и 6,  числящимися также в одной 56 Армии. Возможно, это тоже были неофицерские, так как офицерские,  как мы уже говорили, создавались   1-2  на Фронт, а здесь тоже целых 5 на одну Армию! Но  существовали они от одного до двух месяцев,  а не 19 дней, как в предыдущем случае. Возможно, они и воевали,  но не батальонами! Возьмём на себя смелость посчитать все их или  за ОДИН штрафбат, а скорее – за  5 штрафных рот, укомплектованных не офицерами. И сделаем вполне реальное допущение, что либо после этих 1-2-х месяцев, как и во 2-й Гвардейской Армии, сведены в одну штрафроту, либо вообще расформированы.

Конечно, нужно добавить  ещё два штрафбата, сформированных в августе 1945 года для использования в войне с Японией:  3-й ОШБ Забайкальского фронта,  и 40-й ОШБ Дальневосточного фронта. Существовали они, естественно, только  до конца войны с Японией, причём 3-й всего 14 дней, а 40-й – 25 дней. Война эта, все знают, была сравнительно скоротечной, и не сравнить же эти батальоны с теми штрафбатами, которые не одну «смену» штрафников пропустили через себя в боях с германским Вермахтом, да и успели ли они вообще повоевать!  
Итого у меня получается даже не 38, а всего около  25 реально существовавших офицерских штрафбатов, хотя я и не настаиваю на этой цифре: видимо истина лежит где-то между ними.

Остаётся выяснить вопрос о потерях. Поскольку штрафникам, как правило, боевые задачи поручались наиболее сложные, потери как постоянного, так и переменного состава штрафных частей были довольно высокими. Так, в 1944 году среднемесячные потери переменного состава, то есть собственно штрафников, составляли 10.506 человек убитыми, умершими, ранеными и заболевшими, и были   в 3-6 раз больше, чем уровень потерь личного состава обычных войск в тех же наступательных операциях.

В опровержение утверждений о том, что штрафники гибли почти поголовно, а их командиры получали за них награды «корзинами», из приведенных выше цифр потерь  ясно, что потери постоянного состава, то есть их командиров, в абсолютных цифрах были только в 2,85 раза меньше, чем у штрафников. В  то время на роту (~100 штрафников) приходилось  четыре-пять штатных командиров, т.е. их соотношение было в среднем 1:20. Так, что в относительных цифрах потери их командиров были даже намного выше, чем самих штрафников.
Ещё раз остановимся на том, что неправильно считать штрафников обречёнными на неминуемую гибель «смертниками». Например,  известны случаи о рядовых дважды, и даже трижды (!) попадавших в штрафную роту, но  тем не менее, оставшимися в живых.   Можно  вспомнить и судьбу многих моих сослуживцев по 8-му ОШБ из постоянного состава, например  командиры взводов и рот Чеснокова, Качала, Усманова и других как и я сам, дважды и трижды получавших ранения в батальоне, и упорно, сознательно возвращавшихся в него.  
Под редакцией Игоря Пыхалова и с моим участием вышла книга «Штрафбаты по обе стороны фронта», которую не вредно прочитать тем, кто берётся судить о штрафных батальонах  без знания дела. Впервые под одной обложкой собраны исторические исследования о штрафных подразделениях советской армии и вермахта, уникальные воспоминания их бойцов, а также документы советского руководства, регламентирующие формирование штрафных подразделений и их участие в военных действиях.

Полковник юстиции Андрей Мороз, как я уже отмечал ранее, не один раз публиковал в газете «Красная Звезда» истории штрафных формирований,  основанные на строго документальных материалах.  Это статьи «Искупление кровью» о нашем 8-м штрафбате, «Штрафной удар с неба» и «Обожжённые небом» - о штрафных эскадрильях.

В нашем 8-м ОШБ штрафники-авиаторы не были исключением, и для меня были неожиданностью эти публикации. Полагаю, Андрей Витальевич не будет возражать, если я приведу основное содержание некотрых его публикаций.

«Даже некоторые военные историки высказывают сомнения в том, что в годы Великой Отечественной войны наряду со штрафными батальонами и ротами были и штрафные авиаэскадрильи. Развеем эти сомнения: были! Но если штрафбаты в составе фронтов и штрафроты в составе общевойсковых армий создавались в соответствии с приказом наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г., то штрафные эскадрильи в составе воздушных армий формировались в те же сроки, скорее, по инициативе самих авиаторов, не по велению сверху. Более того: архивные документы позволяют думать, что предложение, а, может, и просьба о создании штрафных эскадрилий исходила из 8-й воздушной армии, входившей в состав Сталинградского фронта. Ведь именно военному совету этой армии было предписано разработать соответствующее положение, учитывая, что летчику, проявившему трусость в воздушном бою, при штурмовке или бомбардировке цели, техническому специалисту, плохо обслужившему самолет, целесообразнее искупать вину не в боевых порядках штрафного стрелкового батальона или роты, а в небе или на аэродроме.

Читатели  зададутся вопросом: если штрафные эскадрильи были созданы, и они позволяли летному и техническому составу авиации искупить вину перед Родиной в своем виде Вооруженных Сил, то почему же немало авиаторов воевали в рядах штрафных батальонов и рот в пехоте? Объяснение простое: в той же 8-й воздушной армии штрафные эскадрильи были сформированы, если так можно сказать, только под себя. Направить в них кого-то из провинившихся в составе ВВС внутренних округов, в отдельных соединениях и частях авиации было невозможно.

Задачу организации штрафных эскадрилий положение определило так: предоставить возможность летчикам, стрелкам-бомбардирам, техникам и механикам, уличенным в саботаже, проявлении элементов шкурничества, уклонении от полетов, путем выполнения ответственных боевых заданий на самых опасных участках и направлениях искупить свою вину перед Родиной.

Как и в штрафбате, руководящий состав штрафной эскадрильи подбирался из нештрафников. Он включал пять человек: командира и военного комиссара эскадрильи, заместителя командира, адъютанта старшего (так в то время называли начальников штабов батальонного звена) и старшего техника. Весь остальной командный, рядовой летный и технический состав укомплектовывался за счет штрафников. Положение предусматривало единственное исключение: при неукомплектованности штрафной   эскадрильи стрелками-бомбардирами командиру дивизии разрешалось замещать эти должности нештрафниками

Положение не разрешало представлять штрафников к государственным (тогда писали «правительственным») наградам, лишало их полагавшегося другим летчикам денежного вознаграждения за боевые успехи   а также процентной надбавки за выслугу лет. Пребывание в штрафной эскадрилье не засчитывалось в срок, определяющий присвоение очередного воинского звания.

Штрафники, независимо от должности, которую занимали в строевой части, удовлетворялись денежным содержанием по должности, которую им определили в штрафной эскадрилье, с процентной надбавкой за пребывание на фронте.

Документ получился даже более суровым, чем Положение о штрафбате. Штрафников в пехоте за подвиги к государственным наградам представляли. Они заранее знали, на какой срок направлены в штрафной батальон или роту - этот срок не мог превышать трех месяцев. Ранение, каким бы ни был его характер, признавалось свидетельством искупления вины. Авиаторы же предпочли иной критерий - только число и итоги боевых вылетов и качество подготовки самолетов к боевой работе. Некоторым летчикам не удавалось избавиться от статуса штрафника до пяти месяцев. Получив в воздухе ранения, ожоги, они автоматически в строевые части не переводились. Часто даже после снятия с них по представлению командования эскадрильи и дивизии судимости еще какое-то время решали боевые задачи в качестве штрафника.

Не предусматривало положение о штрафных эскадрильях и дополнительных дисциплинарных полномочий для их постоянного командного состава, льготного исчисления выслуги лет. Это было прерогативой Накормата обороны.      Отличие штрафной эскадрильи от штрафбата и в том, что в ней в одном строю искупали вину летчики-офицеры, летчики-сержанты, авиаспециалисты как среднего, так и младшего звена.

В тот момент, когда в 8-й воздушной армии приступили к комплектованию штрафных эскадрилий, она имела в своем составе десять авиационных дивизий и ряд отдельных частей - всего 49 авиаполков и 40 батальонов аэродромного обслуживания, объединенных в пять районов аэродромного базирования. Эти данные дают представление о том, что три штрафные эскадрильи десяти самолетного состава (не всегда укомплектованные полностью) в системе столь мощного авиационного объединения - капля в море. Но их воспитательное значение преуменьшать нельзя»

Конечно, такие штраф-авиа-эскадрильи  были, естественно, не только в 8-й Воздушной Армии, но и в других авиационных объединениях. Однако, поскольку их формирование  было делом инициативы самих авиаторов, они не числились в Генштабе и  данные об их количестве и сроках существования могут определить лишь энтузиасты, подобные Андрею Морозу.

Есть ещё одна неясность: существовали ли специальные штрафные формирования на Военно-морском флоте? Â В наш  8-й штрафбат  моряки-офицеры тоже попадали нередко.  Летом 1944 года, у меня, тогда ещё командира взвода, был штрафником капитан-лейтенант Виноградов с Северного Флота, а когда я командовал уже ротой, и мы вели бои в Польше и Германии, из моряков в роте было образовано отделение (~10 бойцов). Но, это у нас, в нашем батальоне.

Однако,  наряду с Наркоматом Обороны  во время войны существовал ещё и Наркомат Военно-морского флота, хотя всё-таки и  подчинённый Ставке.  Имеются сведения, что Нарком ВМФ адмирал флота  Н.Г. Кузнецов  издал 28 декабря 1944 года приказ № 0935 «О порядке направления в действующий флот, флотилию  офицеров, осуждённых военными трибуналами…», где были указаны места дислокации штрафных частей ВМФ. Один из авторов книги «Штрафбаты по обе стороны фронта» Игорь Васильевич Пыхалов из  Перечней  Директивы  Генштаба №№ 17 – 21   от 2.04.1960 г.   приводит список  семи штрафных рот и шести штрафных взводов, числящихся на Флотах и Флотилиях. Вот они:

Балтийский флот  – 487-я, 612-я ОШР и   587-й  Отдельный штрафной взвод (ОШВ);

Черноморский флот  – 613-я ОШР и 588-й ОШВ;

Северный флот  – 614-я ОШР;

Волжская военная флотилия – 610-я ОШР;

Дунайская военная флотилия – 472-я ОШР и 473-й ОШВ;

Днепровская военная флотилия – 845-я ОШР, 732-й и 846-й  ОШВ;

Северный оборонительный район – 589-й ОШВ.

Мне неизвестны  даты их формирования и периоды участия в боевых действиях, но из этих перечисленных флотских  штрафных подразделений   до конца войны,   т.е. до 9 мая 1945 года   дошли две ОШР и два ОШВ, остальные закончили свой боевой путь раньше.

Как  читатель понимает, Приказом № 227 не предусматривалось создание штрафных подразделений ни на флотах или флотилиях, ни в воздушных армиях. В нашем  8-м штрафбате было немалое количество разжалованных офицеров – и  авиаторов, и моряков, в том числе и с Северного флота. Но, видимо, жизнь вносит свои коррективы даже в строгие «сталинские» приказы. Если военный юрист Андрей Мороз добрался до архивных документов, проливающих свет на штрафные эскадрильи, то, может быть кто-нибудь из военных историков, которые занимаются изучением истории Советского Военно-морского Флота, доберётся до архивов  и откроет ещё оставшиеся белые пятна  истории Великой Отечественной войны.

Свидетельства фронтовиков, знающих проблемы по личному опыту, не доходят до понимания или сознания руководителей  наших СМИ, органов культуры и просвещения.  Да иногда возникают сомнения, только ли до руководителей СМИ.

Что касается «штрафных полков», то  действительно, существовал  такой кавалерийский полк, который   был своеобразно наказан Верховным Главнокомандующим за утрату Боевого знамени.   Кратко  перескажу то, что рассказал в «Красной Звезде» Â о нём полковник  юстиции Андрей Мороз.  
23 октября 1944 г. ночью, уже за восточной границей Венгрии, противник перешел в наступление,   атаковал 214-й кавалерийский полк   во фланг танками и большой группой пехоты. Здесь слабым  звеном в цепи оказался стык между двумя полками разной подчиненности.  214-й кавполк решал задачу, поставленную ему с вечера командиром    63-й кавдивизии. Соседу  справа, 42-му гвардейскому кавполку  другой, 10-й   кавдивизии, в то же время этот комдив, не поставив в известность соседа,   поставил новую задачу, требующую передислокации и перегруппировки сил. Свои действия в тот момент, как стало ясно, командиры 10-й и 63-й  кавалерийских дивизий  не согласовали ни на уровне дивизий, ни на уровне полков.

В угрожаемой обстановке ответственный за охрану полкового знамени офицер  214-го кавполка решил  спасти его тем, что взял его сам с целью вынести из опасной зоны, но  или погиб, или попал в плен  (во всяком случае, числится без вести пропавшим).     Найти Знамя не удалось, и военный совет фронта, убедившись, что оно утрачено безвозвратно, донес об этом наркому обороны.  По положению о Знамени полк подлежал расформированию, а офицерский состав, виновный в этом, отдан под суд Военного трибунала.    Как записано в Уставе    Внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации: «Если утрата Боевого знамени произошла по вине личного состава воинской части, то она лишается всех своих отличий».

Надо сказать, что этот 214 полк  всю свою боевую биографию отмечал большими успехами, проявляя  мужество и героизм.   Сталин отреагировал   секретным приказом   № 0380 от 23 ноября 1944 г. и  перевёл полк в разряд штрафных. Приказ   был объявлен всему личному составу Красной Армии. Вот текст этого приказа, теперь уже не являющийся секретным:

ПРИКАЗ
НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР

23 ноября 1944 года № 0380 г. Москва

214 кавалерийский полк 63 кавалерийской Корсуньской Краснознаменной дивизии (командир полка гвардииподполковник Данилевич) в бою 26 октября 1944 года утерял Боевое Красное Знамя полка.

Потеря Знамени произошла в обстановке, когда соседний 42 гвардейский кавалерийский полк 10 гвардейскойкавалерийской дивизии, получив новую боевую задачу, оставил свой участок, не предупредив об этом командира214 кавалерийского полка, чем оголил фланг этого полка и дал возможность противнику выйти в районкомандного пункта 214 кавалерийского полка.

В результате сложившейся обстановки 214 кавалерийский полк вынужден был начать отход. Знамя полка,направленное с ассистентами к штабу дивизии, при отходе было утеряно.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 21.12 1942 года, командир полка иофицерский состав, виновный в таком позоре, подлежат суду Военного Трибунала, а войсковая частьрасформированию.

Учитывая, что утеря Красного Знамени произошла не вследствие малодушия личного состава 214 кавалерийскогополка, а по причине нераспорядительности командира полка - гвардии подполковника Данилевич и что 214кавалерийский полк в предшествующих боях с немецко-фашистскими захватчиками успешно выполнял боевыезадания командования - приказываю:

1. 214 кавалерийский полк перевести в разряд штрафных и предупредить весь личный состав полка, что своимидействиями в боях он должен искупить свою вину перед Родиной.

2. Виновника в утере Боевого Красного Знамени 214 кавалерийского полка гвардии подполковника Данилевичснизить в звании до майора.

3. Командира 42 гвардейского кавалерийского полка 10 гвардейской кавалерийской дивизии гвардии подполковникаЧеглакова, не предупредившего своего соседа об отходе и тем самым поставившего 214 кавалерийский полк втяжелые условия боевой обстановки, снизить в звании до майора.

4. Военному совету 3-го Украинского фронта к 1 февраля 1945 года донести о боевой деятельности 214кавалерийского полка для решения вопроса о возможности снятия наказания и выдачи полку вновь БоевогоКрасного Знамени.

5. Настоящий приказ объявить всему личному составу Красной Армии.

Народный Комиссар Обороны Союза ССР
Маршал Советского Союза
И. СТАЛИН.

Что же на практике означал перевод 214-го кавполка в разряд штрафных? Если не считать снижения в звании на одну ступень командира полка,   ничего, кроме чисто морального наказания. Наград у личного состава, как это делалось в штрафных батальонах и ротах, никто не отбирал. Больше того, на следующий день    после объявления приказа НКО № 0380, от имени Президиума Верховного Совета СССР были вручены ряду офицеров и красноармейцев ордена и медали, которыми те были награждены еще за прежние бои.   Орден Красного Знамени получил «штрафник», начштаба майор Климов, орден Красной Звезды комполка - теперь тоже сниженный в звании до  майора  Данилевич.     Вскоре ничто не помешало присвоить «штрафнику» Г.А. Климову звание подполковника и выдвинуть  его командиром 223-го кавполка.

Этот приказ Верховного Главнокомандующего,  Народного комиссара обороны СССР,  не обязывал переводить весь личный состав в штрафники, а командование  Фронта –  не использовать  полк, переведенный в разряд штрафных, на самых опасных участках фронта, поскольку он и так постоянно находился на острие наступления, на передовой линии.  Уже   в феврале 1945 г. пробыв в   «штрафном разряде» чуть более 3-х месяцев,  по ходатайству Военного совета 3-го Украинского фронта, за проявленные боевые заслуги, полк был выведен из разряда штрафных с правом получения  вновь Боевого Красного знамени. При выводе 214-го кавполка из разряда штрафных,  командира полка Евгения Данилевича,  в прежнем звании подполковника не восстановили. Из штаба дивизии дважды отправлялись ходатайства об этом, но до Москвы они не доходили.  Сталин  в конечном итоге вернул Данилевичу звание подполковника приказом от 5 ноября 1945 года. «Штрафного»Â  кавалерийского  полка к этому времени уже не было, он  был расформирован  в сентябре 1945 года, после окончания войны.

Вот такова история с единственным «штрафным» полком, который был в этом значении фактически условно, и никаких других штрафных полков или бригад  за время войны не было.   Таковы факты и о количестве штрафников  и штрафбатов,  о   боевом их использовании, убедительно развенчивающие  злостные вымыслы о них.

***

Полагаю, познакомившимся с этим материалом, стала понятнее реальная сущность создания, формирования, использования офицерских штрафных батальонов, их реальное количество в годы Великой Отечественной войны, а так же   действительное количество   собственно штрафников  и их правовое положение в штрафных формированиях. Надеемся, эти данные выбьют «козыри» из рук злостных клеветников, умышленно извращающих правду о штрафбатах и штрафниках прошедшей для многих «уже давным-давно» той тяжёлой, но Победной для советского народа, войне.

Бывший командир взвода и роты 8-го ОШБ,

Автор книг о штрафных батальонах,

Действительный член Академии Военно-исторических наук,

Лауреат литературной премии им. Маршала Говорова Л.А.

Генерал-майор Вооружённых Сил СССР в отставке,

Пыльцын Александр Васильевич.

А.В. Пыльцын. Правда о штрафбатах. М., «Яуза», 2007

А.В. Пыльцын. Страницы истории 8-го штрафного батальона Первого Белорусского фронта. Минск, 2009-2010 гг.

И. Пыхалов,  А. Пыльцын и др.  Штрафбаты по обе стороны фронта , М., «Яуза», 2007

И.В. Пыхалов. Великая Оболганная война, М., «Яуза», Эксмо, 2005

Ю. Рубцов. Штрафники Великой Отечествнной в жизни и на экране . М., «Вече» 2007

Ю. Рубцов. Новая книга о штрафбатах. М., «Эксмо» 2010

В.О. Дайнес. Штрафбаты и заградотряды Красной Армии.  М., «Эксмо» 2010