Прошло 22 года со дня трагических событий августа 1991 года, когда создание Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), названное в буржуазных СМИ «путчем», окончилось контрреволюционным переворотом.

По прошествии более двух десятков лет многие люди, жившие в едином союзном государстве, вольно или невольно задаются вопросом: «Как такое могло произойти?». В материалах ЦК ВКПБ эти события уже освещались не один раз. Очень четкая характеристика переворота с описанием поведения его главных действующих лиц и «героев» была дана в докладе Н.А. Андреевой 21 сентября 1991 года на конференции Ленинградской организации Всесоюзного общества «Единство» «Вихри враждебные веют над нами…» (См. «Неподаренные принципы», г. Ленинград, 1992 г.). Несмотря на то, что доклад был сделан, что называется, по горячим следам, многие его положения остаются верными и сегодня. Тогда не существовало ни КПРФ с ее «верным ленинцем» Зюгановым, ни РКРП, ни многочисленных КПСС и национальных пвсевдокомпартий (КПУ, КПБ и др.), которые в настоящее время на словах(!) являются активными сторонниками некоторых взглядов в части ГКПЧ, изложенных в ярком докладе Н.А. Андреевой.

В нынешнее время, когда буржуазная пропаганда, имея в своем распоряжении подавляющую часть СМИ, пытается навязать мысль о «неизбежности   падения социализма» и том, что Советский Союз якобы сам развалился, нашим гражданам, особенно молодому поколению, необходимо еще и еще раз напомнить о тех трагических днях, чтобы они правильно понимали происходящее сегодня.

А имевшийся при Брежневе дефицит отдельных товаров – это не социализм, как ныне утверждают буржуазные экономисты, а преступление тогдашних кремлевских руководителей, предавших забвению законы развития социалистической экономики, мастерски изложенные товарищем И.В. Сталиным в гениальной работе «Экономические проблемы социализма в СССР».

Очень скоро советские люди увидели, что активно рекламируемая в СМИ горбачевская перестройка привела к сбою в работе советских предприятий, снижению темпов развития экономики, появлению дефицита самых необходимых продуктов и предметов, а значит, к снижению уровня жизни граждан, к росту националистических настроений и центробежных сил, направленных на развал единого государства, к очернению советского прошлого и пропаганде буржуазных западных ценностей, к падению морали. В обществе зрело недовольство проводимой политикой перестройки.

Понимали это и отдельные руководители в партии и государстве, которые думали, что надо что-то делать и выходить из создавшегося положения. Но четкого классового подхода в оценке происходящего у них, конечно, не было, т.к. 50 лет антисталинской проработки мозгов не прошли даром.

Об образовании ГКЧП советские люди узнали утром 19 августа 1991 года, когда были обнародованы Заявление Советского руководства, Обращение к советскому народу, Указ вице-президента СССР Г.И. Янаева и Постановление №1 Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР. В ГКЧП вошли лица, занимавшие высшие посты в государстве: Бакланов О.Д. – первый заместитель председателя Совета Обороны СССР, Крючков В.А. – преседатель КГБ СССР, Павлов В.С. – премьер-министр СССР, Пуго Г.К. – министр внутренних СССР, Стародубцев В.А. – председатель Крестьянского союза СССР, Тизяков А.И. – президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР, Язов Д.Т. – министр обороны СССР, Янаев Г.И. – и.о. Президента СССР. Как видим, в ГКЧП были включены все силовые министры, глава правительства и заместитель Президента. Позже выяснилось, что весь этот состав ГКЧП согласовывался лично с Горбачевым перед отъездом его на отдых в Форос (Крым).

Официально в Заявлении Советского руководства говорилось: «В соответствии со статьей 1273 Конституции СССР и статьей 2 Закона СССР «о правовом режиме чрезвычайного положения» и идя навстречу требованиям широких слоев населения о принятии самых решительных мер по предотвращению сползания общества к общенациональной катастрофе, обеспечения законности и порядка, ввести чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР на срок 6 месяцев с 4 часов по московскому времени 19 августа 1991года». Кроме этого, в тот же день было опубликовано Заявление Председателя Верховного Совета СССР А. Лукьянова, где выражалась обеспокоенность тем, что опубликованный накануне проект Договора о Союзе суверенных государств не предусматривал сохранения Союза Советских Социалистических Республик, что противоречило результатам Всесоюзного референдума о сохранении СССР.

Многие советские трудящиеся вздохнули с облегчением, когда было объявлено о создании ГКЧП и об отстранении (пусть даже каком-то непонятном и туманном) Горбачева от власти. При обсуждении данной ситуации часто можно было услышать возгласы: «Наконец-то! Давно пора!»

В течение первого дня введения режима чрезвычайного положения СМИ постоянно сообщали о блокировании Горбачева в Форосе, находящегося на южном крымском побережье, как с суши, так и с моря. Позже выяснилось, что это было далеко не так: Горбачев имел возможность связаться с любым членом ГКЧП, а они с ним – нет, сохранялась у него и охрана, т.е. блокада была липовая.

В столицу для демонстрации силы были введены войска, столичные улицы и площади заполнили танки и бронетранспортеры, но, как выяснилось позже, войска не были снабжены боеприпасами, и являлись опереточным дополнением в разыгрываемом фарсе, который затем пробуржуазные СМИ назвали путчем.

На глазах у 290-миллионного советского народа и мировой общественности разыгрывалось противостояние: с одной строны – ГКЧП, с другой – «демократы» в лице Горбачева, Ельцина и их окружения.

Как ранее отмечалось в материалах ВКПБ, «Уже тогда, спустя несколько дней после ГКЧП, мы определили события тех дней как спектакль, сценарий которого был профессионально написан за рубежом спецслужбами США, а режиссуру осуществил Горбачёв. Действующими лицами стали, с одной стороны ГКЧПисты, не понимавшие написанной для них роли, а с другой стороны − Ельцин и «демократы»-антикоммунисты. Горбачёв, который всегда выражался туманно, вилял и его можно было понимать по-разному,  сам не понял, не распознал, что в этом спектакле отдан на заклание в последнем акте. Потому, не понимая до конца, ЧТО ему уготовано, он спокойно режиссировал этим спектаклем, написанным его западными благодетелями. Он дирижировал событиями заинтересованно».

Возникает вопрос: зачем Горбачеву понадобился этот спектакль и именно в это время?

Во-первых, на 20 августа 1991 года было назначено подписание Договора о «Союзе Суверенных Государств», который прекращал действие существующей Конституции СССР как единого Союзного государства, а Союз становился международной организацией, состоящий из части уже независимых суверенных республик, т.е. Союз распускался, и Горбачёв как президент СССР упразднялся (что в дальнейшем и произошло).

Во-вторых,  под давлением партийных масс на ноябрь 1991 года был назначен XXIX съезд КПСС. На съезде планировалось принятие новой Программы, проект которой подготовили горбачевцы. Они включили в проект положения о признании всех форм собственности, а, значит, и частной. Т.е. при принятии данной программы КПСС превращалась в заурядную социал-демократическую буржуазную партию, какие сейчас у власти во многих капиталистических государствах. Такие партии действуют в настоящее время и в бывших советских республиках, ныне также являющимися буржуазными государствами.

Эта опасность перерождения была вскрыта на Всесоюзной Конференции Большевистской платформы в КПСС, которая состоялась в Минске 13 июля 1991 года. Одним из пунктов принятых Решений Минской конференцией было: «отвергнуть перестройку как антинародную капитулянтскую политику, уже приведшую страну к общенациональной катастрофе с ближайшей перспективой расчленения СССР на удельные суверены и превращения Родины в полуколонию Запада». Конкретно Горбачёву на грядущем XXIX съезде КПСС угрожало быть привлеченным к партийной ответственности с формулировкой «за развал КПСС, советского государства, за предательство дела Ленина, Октября, международного коммунистического и рабочего движения» (из Решения Минской коференции ВКПБ). Поэтому Горбачев спешил и делал все, что избежать данной участи.

После того, как Горбачев, на которого надеялись члены ГКЧП, отказался принять в Форосе делегацию ГКЧП, стало ясно, что тот их предал.  ГКЧПисты окончательно растерялись. Утром 21 августа, министр обороны отдаёт приказ вывести из Москвы все части в места постоянной дислокации и снять блокаду Белого Дома, а вечером того же дня  Янаев подписал Указ, в котором ГКЧП объявлялся распущенным, а все его решения недействительными.

После беспрепятственного возвращения Горбачева в Москву 22 августа 1991 года руководство контрреволюционными силами на территории СССР перешло от Горбачева к Ельцину. Возглавляемые им контрреволюционные силы, в эти августовские дни развили бешеную активность по дискредитации членов ГКЧП,  постепенно брали власть в свои руки, ликвидируя остатки Советской власти и отстраняя от конкретной деятельности органы управления союзного государства. Уже 23 августа именно Ельцин подписал указ о приостановлении деятельности КП РСФСР, а 6 ноября − о прекращении деятельности КПСС.

22 августа 1991 года участники ГКЧП были арестованы, но 23 февраля 1994 года, ещё до суда, Постановлением Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации были амнистированы. Сторонники Горбачева и Ельцина очень не хотели, чтобы дело дошло до суда, т.к. на нем всплыла бы правда о том, кто был настоящим путчистом.

Такими трагическими оказались те дни для трудящихся Советского Союза и всего прогрессивного человечества. Остается только с сожалением констатировать, что, кроме Большевистской платформы в КПСС, ни одна партийная организация, ни один трудовой коллектив, ни одно воинское соединение не выступило против контрреволюционеров в защиту социализма, Советской власти и нашей Великой Родины – Союза Советских Социалистических Республик, которая 70 лет была оплотом социализма в мире. К сожалению, в те дни, когда решалась наша судьба, не было массовых протестных выступлений трудящихся на улицах советских городов, т.к. некому это было организовать – КПСС к тому моменту деградировала и не выполнила своей роли  авангарда трудового народа. Вот так, без применения танков, пушек, бомбардировщиков и атомных бомб, без единого выстрела пала Великая Социалистическая Держава. Беловежские соглашения декабря 1991 года о создании Содружества независимых государств, которое в народе назвали «сбылись надежды Гитлера», были всего лишь следствием событий августа того же года. А «Народ, − как писал А.С. Пушкин, − безмолвствовал».

Насильственное разрушение СССР дало Западу передышку перед надвигающимся кризисом (Вот, кто больше всех был заинтересован в разрушении Советского Союза). Однако, когда резервы от нашего разрушения были исчерпаны, кризис все более и более поражает капиталистические страны хваленого Запада. Законы капиталистической экономики неумолимы – кризисы являются ее неотъемлемой частью.

И в заключение нельзя не ответить на один важнейший вопрос: а была ли в те дни возможность подавить наступление реакции и контрреволюции и отстоять социалистические завоевания Октября?

Если рассматривать этот вопрос с точки зрения соотношения сил: наличия воинских контингентов и вооружений, количества «людей под ружьем» у каждой из сторон, то это соотношение было просто колоссальным в пользу ГКЧП. Те немногочисленные группки  людей, собравшихся в августе 1991 года перед Белым Домом, пусть даже припасшие пару автоматов, не идут ни в какое сравнение с военной мощью Советской Армии, КГБ и МВД. Поэтому в этом качестве у контрреволюции были нулевые шансы на победу.

Однако, если рассматривать этот вопрос с точки зрения идеологической стойкости государственных руководителей СССР, вошедших в ГКПЧ, готовности их противостоять буржуазной идеологии, то их шансы выйти из сложившейся ситуации победителями были также нулевыми. Достаточно взглянуть на изданные от их имени документы, чтобы понять: они, как и значительная часть советских людей, восприняла на веру буржуазные идеи чистой демократии, забыв предостережение В.И. Ленина о том, что демократия бывает буржуазной (в интересах класса буржуазии) и пролетарской (в интересах пролетариата, рабочего класса). Их робость и неуверенность в действиях говорит о том, что они, хоть и изучали когда-то марксистско-ленинское учение о диктатуре пролетариата, но горбачевская перестройка, видимо, внушила им недоверие к этому положению. А готовность к признанию многоукладной экономики, их полностью идеологически дезориентировала, поставив в один ряд с горбачевцами и ельцинистами. Среди них не оказалось ни одного идеологически стойкого бойца.

Вот как они написали в «Обращении к советскому народу» о внедрении в советскую экономику предпринимательства: «Развивая многоукладный характер народного хозяйства, мы будем поддерживать и частное предпринимательство, предоставляя ему необходимые возможности для развития производства и сферы услуг». В опубликованном Постановлении ГКЧП №1 отмечалось: «Создать благоприятные условия для увеличения вклада всех видов предпринимательской деятельности…»

Все это свидетельствует о том, что идеологический фактор в августовских событиях 1991 года оказался решающим.

Во время проведения в сентябре 1993 года I-го Конгресса народов СССР в Москве мне довелось встретиться с бывшими ГКЧПистами Крючковым и Язовым. Воспользовавшись возможностью, я задал Крючкову такой вопрос: «Вы, Владимир Александрович, как глава КГБ вместе с министрами обороны и внутренних дел входили в состав КГЧП. У вас, возглавлявших все силовые структуры СССР, была такая сила. Неужели среди вас не нашлось ни одного человека, который бы взял всю ответственность на себя,  приказал арестовать Горбачева и Ельцина и довел начатое дело по спасению нашей Родины от краха до конца?» На что Крючков ответил: «Как Вы знаете, в августе 1991 года перед Белым Домом собралось много молодых людей. Мы могли применить подразделение «Альфа», которое в течение 5-ти минут ворвалось бы в Белый Дом и арестовало Ельцина. Но это было бы кровопролитие. А мы его не хотели». Такой ответ обескуражил многих рядом стоящих участников Конгресса. Пожалев горстку контрреволюционных «демократов», Крючков фактически предал миллионы честных советских людей.

Через две недели 3 октября 1993 года я вновь оказался в Москве, отправившись туда, чтобы защищать Верховный Совет России, который Ельцин, издав указ о роспуске, разгонял с помощью оружия. Ельцинские автоматчики и танкисты, чтобы удержать власть крупной буржуазии, патронов и снарядов не жалели. Т.е. науку о диктатуре буржуазии и диктатуре пролетариата Ельцин усвоил лучше ГКЧПистов.

И все-таки Крючков лукавил. Как выяснилось гораздо позже, на заседании ГКЧП ему было поручено блокировать Ельцина с помощью подразделений КГБ, чтобы  не дать ему возможности приехать в Москву. Однако, когда Ельцин, узнав о создании  ГКЧП,  принимает решение прибыть в Москву в Белый Дом,  командир подразделения «Альфа» получает приказ не препятствовать его выезду и прибытию в Москву. Такой приказ мог поступить только от одного человека – Крючкова.

Более того, в некоторых журналистских расследованиях приходят к выводу: главных контрреволюционеров было не двое − Горбачев и Ельцин, а трое −Горбачев, Ельцин и Крючков, который своими преступными действиями способствовал победе контрреволюции  в августе 1991 года. Так советские силовые структуры из защитников трудового народа превратились в пособников буржуазии.

Значительная роль в дискредитации советского образа жизни, советской истории, в очернении личностей В.И. Ленина и И.В. Сталина принадлежит средствам массовой информации. Захватив в свои руки СМИ, контрреволюция обрушила на головы советских людей потоки лжи, восхваляя западную демократию и жизнь в капиталистических странах. После того, как вместо духа товарищества и взаимопомощи, уважения к общественной собственности, чувства советского патриотизма советскому человеку были навязаны стереотипы индивидуализма и эгоизма, преклонения перед частной собственностью и буржуазной моралью, космополитизма, буржуазный переворот стал возможным. Мы потерпели поражение именно в идеологии.

Чтобы вернуть нам завоевания Октября, нам следует убедить наших трудящихся вновь поверить в идеалы социализма и коммунизма. Необходимо, чтобы они поверили: у капитализма нет будущего. И особенно важно убедить их в необходимости борьбы за свержение капиталистического строя и восстановление того, что мы потеряли в результате контрреволюционного переворота в августе 1991 года. Поэтому как никогда высока роль наших СМИ – большевистских изданий. В их качестве – залог нашего успеха, залог нашей будущей победы над контрреволюцией.

В.Б. Зеликов, секретарь ЦК ВКПБ,

председатель Бюро ЦК ВКПБ по

Белоруссии и Калининградской области