Забыв Христа, ненавидя Сталина.

 Забыв Христа, ненавидя Сталина.

Антисталинизм нынешних иерархов Русской Православной Церкви стал таким же непременным атрибутом их имиджа, как и показное обилие золота и драгоценностей их профессиональных нарядов или столь же непременные их «Мерседесы» для разъездов по России – не уступать же олигархам в демонстрации роскоши! Глядя на это открытое поклонение «златому тельцу», невольно вспоминаешь вывод французского философа XVIII века Поля Гольбаха: «Духовенство было бы весьма недовольно, если бы его духовный труд оплачивался духовно».

Сначала эта перманентная ненависть иерархов к Сталину вызывала у меня неподдельное удивление. А как же заповедь Христа: «Воздадите кесарева кесареви и божия Богови»? Ведь это не «отец русской демократии» Ельцин сказанул, «панимашь», на банкете и даже не «солнцеликий» Путин зачитал по бумажке с экрана телевизора. Это заповедал всем своим последователям сам Иисус. Эту же мысль Христа более развернуто выразил апостол Павел в послании к римлянам: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению». Более того, апостол Павел увещевал христиан молиться за современных ему царей-язычников и даже благодарить за них Бога (1 послание Тимофею, 2:2).

Таким образом, если человек на самом деле является христианином, то он, следуя учению Христа, обязан уважать государство и его высшего руководителя. Неужели иерархи РПЦ не вняли заповеди Спасителя? Неужели принародно и предерзостно – самочинно пренебрегают Божией мудростью?..

Удивление такими антихристианскими проявлениями руководства Московской патриархии эпохи ельцинско - путинского капитализма побудило меня глубже вникнуть в историю взаимоотношения РПЦ и государства – как при царизме, так и в последующее время. Осмысление совокупности исторических фактов привело к выводам, о которых в начале исследования было невозможно и предположить. Предлагаю читателям убедиться в этом самим.

Что выше: царёвы прихоти  или учение Христа?

Сначала упомяну о методе, использованном мною: это метод сравнительного анализа, широко применяемый во многих отраслях науки. Все поголовно антисталинисты люто ненавидят этот научный метод исследования. Скажем, экономические сектанты – рыночники, молящиеся всемогуществу стихии рынка и ныне добившиеся "отрицательных темпов роста" российской экономики (сказать по-русски, без иезуитских вывертов в формулировке они не в силах), прямо – таки сатанеют при упоминании о сталинских темпах развития страны (в 1946 – 1950 годах, например, производство средств производства ежегодно увеличивалось в среднем на 16,6 процента, производство предметов потребления — на 21,4). Дьявольски злобное отношение к использованию сравнительного анализа проистекает из наличия коренной противоположности антисталинизма и упомянутой методологии: неприятие Сталина и его заслуг есть продукт, я полагаю, зоологически – пещерных инстинктов, а метод сравнительного анализа – это инструмент науки. Согласитесь, это ведь весьма и весьма разные категории.

Итак, сравним деяния – только в отношении РПЦ! – какого-либо руководителя Державы периода царизма и руководителя СССР- Сталина. Возьмем, к примеру, такую известнейшую историческую личность как Петр I. Именно он на протяжении более четверти века проводил ярко выраженную секуляризационную политику: уничтожил многочисленные привилегии, которыми пользовалось духовенство (отменил действие ранее выданных царями грамот, освобождавших промыслы духовенства от уплаты таможенных пошлин, отменил все права церковных владельцев на сбор в свою пользу каких бы то ни было пошлин, запретил церковникам приобретать земли, уничтожил все их судебные привилегии). Большие доходы церковь получала от своих многочисленных угодий в вотчинах, отдававшихся в аренду или в оброчное содержание. Гешефт приносили леса, сенные покосы, пустоши, огороды, рыбные ловли, мельницы, соляные варницы, торговые лавки и прочая, и прочая, и прочая. Петр секуляризовал все эти доходные статьи, объявив их собственностью государственной казны. Все запасы рыбы, соли, муки, сена, садовых и огородных плодов, лесоматериала  были отобраны в казну, а вываривание и продажа соли стало государственной монополией.

Восстановленный Петром в 1701 году Монастырский приказ стал отчуждать значительные земельные участки, принадлежащие церковно – монастырским владельцам. Одни вотчины отписывались в казну, другие отдавались частным лицам, третьи поступали в ведение городов и присоединялись к образуемым губерниям. Даже владения патриаршего дома уменьшились весьма значительно: от патриарших вотчин в ведение губерний отошли 2486 дворов со всеми угодьями, промыслами, податями и доходами. В течение первых 13 лет XVIII века общая площадь патриарших земельных владений сократилась более чем вдвое. Особо выделю то, что эти владения перестали быть частной собственностью патриаршей кафедры: в качестве государственного имущества ими управлял Монастырский приказ, в распоряжение которого поступали все доходы с него. Прошу заметить, что я не порицаю (равно как и не одобряю) деятельность царя в отношении РПЦ, поскольку не она сама по себе является предметом рассмотрения в данном случае. Вновь подчеркну: меня интересует позиция православных иерархов. Как они относятся к деяниям Петра I и - в сравнении - Сталина в отношении Церкви.

Секуляризационная политика Петра I отнюдь не ограничивалась финансово – экономическим наступлением на РПЦ. Император упразднил патриаршество, введенное на Руси еще в 1589 году, и официально понизил статус Церкви до уровня бюрократического заведения, учредив Духовную коллегию (впоследствии Синод). Местоблюститель патриаршего престола с 1711 года даже не мог без согласия Сената поставить любого архиерея. Члены Синода не только клялись в верности служения императору, обязываясь заблаговременно доносить об ущербе интересов его величества, но и клятвенно должны были исповедовать «крайним судией» Духовной коллегии именно монарха. В этом случае позволительно будет задать риторический вопрос: а как же Христос – Судия Всеправый? Его значимость, авторитет и могущество – на каком месте были для иерархов РПЦ времен империи?

Именно при Петре I было введено принудительное крещение как полицейский признак принятия подданства, а в целях искоренения раскола стало практиковаться принудительное исповедание и причащение. В каждом приходе священники вели особые «мировые ведомости», где регулярно отмечали всех лиц, бывших и не бывших у исповеди и причастия. Доносы об уклоняющихся от исполнения этого «святого долга»  направлялись в консисторию, которая доводила собранный компромат до сведения гражданских властей, и, как следствие, неблагонадежные попадали под особый надзор полиции. Вновь позвольте полюбопытствовать: как с этой практикой РПЦ соотносилось утверждение Библии о создании человека по образу и подобию Божию, то есть о наделении всех нас свободной волей?

А что сказать о такой новации, как отмена тайны исповеди? Именно совершил Синод РПЦ по воле императора: все духовные пастыри должны были рьяно доносить Преображенскому приказу и Тайной канцелярии о ставших им известными на исповеди злодейственных намерениях (и даже соблазнах!). Сочиненный при Петре Духовный регламент утверждал, что такое доносительство никоим образом не противоречит самому понятию о таинстве исповеди. До какой же степени деградации дошли тогда иерархи РПЦ, сколь дерзостно отбросили  они заветы Христа, если все епископы поставили свои согласующие подписи под Духовным регламентом, отрицающим основы христианства!

Можно без всяких сомнений и преувеличений отметить, что тогдашних церковных иерархов прочно взяла в плен боязнь царского гнева, который оказался гораздо сильнее Божьего страха, предписываемого Священным Писанием. Но, во-первых, что мешает нынешним иерархам РПЦ дать справедливую оценку известных отступлений от заповедей Христа? Так ведь нет, руководство РПЦ ограничивается констатацией лишь одного греха – огосударствления церкви. Выступая в прямом эфире украинского телеканал «Интер», патриарх Московский и всея Руси Кирилл отметил: «Петр Первый просто подчинил церковь государству, сделал церковь частью государственной машины». Какая поразительно неуместная «деликатность», какое странное историческое «косоглазие» иезуитского типа!

А вот оценки деятельности Сталина отнюдь не отличаются ни деликатностью, ни справедливостью, ни исторической объективностью. Но позвольте, Петр отменил патриаршество, а Сталин возродил его. Введенные при Петре принудительное крещение, принудительное исповедание и причащение (явно антихристианские меры) никогда не практиковались при Сталине. И при всем этом в адрес царя нынешние иерархи посылают – изредка! – тщательно выверенные деликатно - светские упреки, а в адрес народного вождя СССР регулярно изрыгают сатанинской злобы проклятия. Вновь прибегну к авторитету Библии, где в Первом послании Петра (2:23) сказано про страдавшего Христа: «Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному». Снова задам риторический вопрос: помнят ли заповеди Сына Божьего нынешние иерархи РПЦ? Следуют ли Его примеру? Или к буржуазной России в полной мере применимо сатирическое определение американского журналиста Генри Менкена: «Архиепископ: христианский священник, достигший более высокого ранга, нежели Иисус Христос»?

Мы можем сравнить отношение к РПЦ Сталина и другого царя, Николая II, который воспрепятствовал восстановлению патриаршества в России в начале ХХ века. Более того, сначала Николай самого себя, горячо любимого, предлагал на эту высшую иерархическую ступень РПЦ (он, представьте себе, среди всего епископата не находил достойного кандидата на должность патриарха, и лишь одного себя почитал очень даже подходящей фигурой). Когда же это было не принято Церковью, императором была отвергнута и воля Церкви к возрождению на Руси института патриаршества. И что же? Николай II в 2000 году прославлен РПЦ в лике святых, а Сталин проклинаем иерархами с рвением, безусловно, достойным лучшего применения. То есть и в этом случае мы видим иезуитский двойной стандарт оценки руководителей страны.

Завершая краткий анализ положения РПЦ в эпоху самодержавия, считаю необходимым привести мнение доктора богословия, священника Владимира Алексеева (Нью-Йорк) о «пользе» Священного Синода: «Контроль государства над церковью осуществлялся через обер-прокурора, стоявшего во главе Священного Синода. Список обер-прокуроров XIX века весьма примечателен. Его начинает полуанекдотический стихотворец гр. Д. И. Хвостов, ничего общего с церковью не имевший. За ним следует А. А. Яковлев, грубый и дерзкий чиновник, смещенный по просьбе членов Синода. В 1803 году Синод возглавляет друг юности императора А. Н. Голицын, вначале презиравший религию вольтерьянец, впоследствии ударившийся в мистицизм. При возникновении Министерства духовных дел и народного просвещения Синод оказался в подчинении не только одного Голицына, присвоившего право назначения епископов в епархии, но и А. И. Тургенева, масона и мистика. После адмирала А. С. Шишкова и безликого кн. Мещерского обер-прокурором был назначен граф Н. А. Протасов, типичный офицер, пытавшийся и в духовном ведомстве установить военную дисциплину, прослуживший на этой должности 20 лет. При Александре II эту должность занимал гр. Д. А. Толстой: «...не глупый, с твердым характером, но бюрократ до мозга костей, узкий и упорный, не видевший ничего, кроме петербургских сфер, ненавидящий всякое независимое движение, всякое явление свободы, при этом лишенный всех нравственных побуждений, лживый, алчный, злой, мстительный, коварный, готовый на все для достижения личных целей, а вместе доводящий раболепство и угодничество до тех крайних пределов, которые обыкновенно нравятся царям, но во всех порядочных людях возбуждают омерзение» (здесь Алексеев процитировал воспоминания Б. Н. Чичерина – автор). Д. А. Толстой презирал духовенство и считал, что церковь должна быть униженной и подчиняться государству.

В 1880 году на место Д. А. Толстого пришел К. П. Победоносцев, остававшийся властителем Русской Православной Церкви в течение четверти века. Все дела по церковному ведомству он решал единолично, а синодские архиереи сделались при нем просто статистами. Доверенным лицам он поручил надзор за епископами на местах. Эти лица состояли при архиереях и должны были писать отчеты о их поведении. Строптивых пастырей он засылал в захолустные епархии. Победоносцев подчеркивал, что церковь призвана сыграть решающую роль в деле укрепления самодержавия. Его власть в церкви превышала власть любого патриарха. Он окончательно поставил церковь на обслуживание интересов государства.

Победоносцев объявил «греховным делом» и чтение сочинений Л. Н. Толстого. В декабре 1890 года в письме Николаю II Толстой так характеризует властителя Синода: «Из всех преступных дел самые гадкие и возмущающие душу всякого честного человека, это – дела, творимые отвратительным, бессердечным, бессовестным советчиком вашим по религиозным делам – злодеем, имя которого, как образцового злодея, перейдет в историю, - Победоносцевым».

Нужно ли напоминать читателям о крайне отрицательном отношении, сохранившемся и поныне, иерархов РПЦ ко Льву Николаевичу Толстому? Необходимо ли подчеркивать, что в адрес Победоносцева – в отличие от Сталина – священноначалие не пышет фонтанами злобы?..

Симпатии к фашизму

«С кем был Бог в годы Великой Отечественной войны?» - вопрошал заголовок одной из статей сайта, посвященного истории того периода. Очень правильный, очень принципиальный вопрос, ответ на который открывает важнейшую информацию о христианах, мусульманах, буддистах, иудеях в суровые годы исторического перелома ХХ века.  Отношение к исторической правде или лжи ярчайшим образом высвечивает суть мировоззрения и морального облика как верующих в Бога, так и верящих в его отсутствие, а также и служителей сатаны.

Прежде, чем вспоминать о военном периоде, давайте уделим внимание годам предшествующим. Антисталинисты до сих пор тупо повторяют ложь о неготовности СССР к нападению фашистской Европы.

Нет никакой необходимости перечислять все факты многолетней интенсивной и широкомасштабной подготовки нашей Советской державы к отражению поработительной агрессии, поскольку они подробно изложены в исторической литературе.

Так вот, возвращаясь к оценкам иерархами РПЦ роли Сталина в сложный предвоенный период, вспомним неумолкающие стенания по поводу «жертв репрессий»: в 1937 году было арестовано столько-то православных священнослужителей, из них расстреляно столько-то, в 38-м, 39-м, 40-м – новые данные. Но практически нигде и никогда антисталинистами в рясах не упоминаются причины и обоснованность арестов (может быть, было за что?), не сопоставляется строгость наказания с тяжестью вины. Это апологетам РПЦ абсолютно не интересно!

Но, позвольте, выявление причинно – следственных связей не может быть отвергнуто при научном подходе к анализу исторических событий. Поэтому остановимся хотя бы на так называемом викторианском течении в РПЦ Подробности о той попытке нового церковного раскола можно найти в статье «Православные викториане против Советской власти в 1927-1932 годах» (см. портал «Толкователь»). Эта самая оппозиция была названа по имени епископа Виктора (в миру К. А. Островидова). Одной ипостасью викторианского протестантизма стала борьба с заместителем местоблюстителя патриаршего престола. Другой явилась антигосударственная деятельность викторианцев накануне Великой Отечественной войны.

В феврале 1931 года Иосиф Виссарионович, гениально предвидя возможность будущего захватнического нашествия «цивилизованной» Европы, поставил задачу стремительной модернизации страны: «История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». И вот в то время, когда десятки миллионов граждан СССР, напрягая свою волю и силы, ведя воистину аскетический образ жизни ради сохранения свободы от капиталистического рабства, строили экономическое и военное могущество нашей Державы, кучки протестантов под масками «истинно православных» пытались посеять панические настроения среди народа: распространяли слухи о скором падении Советской власти в результате военного поражения от Великобритании, США, Франции, Японии (на выбор). А после этого, мол, последует расправа над коммунистами и колхозниками. Другие слухи, тоже дезорганизующего характера, прямо были адресованы хлебопашцам: «Сеять нынешней весной не надо, так как скоро будет война». Даже ни в чем не повинное северное  сияние (!) было использовано викторианцами в качестве антисоветской страшилки. В феврале 1932 года, указывая на это внеидеологическое и внеконфессиональное явление природы, они «пророчествовали», что скоро будет война, всем колхозникам будет конец, на землю придет антихрист и будет клеймить тружеников коллективных хозяйств.

К сожалению, эти потуги раскольников – саботажников имели для Вятской губернии и ряда областей Поволжья негативный результат. Где-то была сорвана общественная вспашка земли, в другом месте был спровоцирован массовый выход крестьян из колхоза, в третьем – даже развал коллективного хозяйства, в четвертом протестанты – ненавистники Советской власти добились категорического отказа от подписки граждан на государственный займ индустриализации. (Замечу в скобках, что госзаймы отнюдь не являются изобретением И. В. Сталина. В годы первой мировой войны США за счёт таких займов покрыли 61% всех государственных расходов, Великобритания — 68%, Франция — 81%, Германия — 84%; в годы  второй мировой войны показатели тоже весьма велики: США — 54%, Великобритания  — 50%, Германия  — 61%, Япония — 58%. Задам риторический вопрос: как правительства этих стран отнеслись бы к антигосударственной агитации по отказу от размещения подобных займов? И очень любопытно было бы узнать: занималось ли подобной подрывной деятельностью духовенство этих воевавших стран?).

Что касается нынешних антисталинистов – иерархов РПЦ, то я бы предложил им весной любого года в том же Поволжье и Кировской области повести — в качестве эксперимента, конечно, — массовую агитацию против весенне – полевых работ: а давайте посмотрим, какова будет реакция властей «свободной» России? А вдруг путинская администрация будет – в отличие от Сталина – ликовать и челомкаться с подрывниками в рясах?..

Теперь настало время упомянуть о репрессиях Советского государства против епископа Виктора: они выразились в трехгодичной ссылке в Томскую губернию, ссылке на такой же срок в город Глазов Вотской автономной области (где он служил епископом новообразованной – специально для него! – Ижевской и Вотской епархии, временно управляющим Вятской епархией), еще одной трехгодичной ссылке в Соловецкий лагерь особого назначения (там он работал бухгалтером канатной фабрики), а затем - к ссылке в Северный край на три года (ныне республика Коми), где он заболел менингитом и в мае 1934 года скончался.

Задам естественный вопрос: ссылка за организацию масштабной антигосударственной деятельности – не мотивирована и неправомерна? Я полагаю, что любой патриот своей Родины расценил бы действия, направленные на подрыв экономической и финансовой базы страны накануне страшной войны на уничтожение, открытым предательством Державы и содействием европейскому фашизму. Однако же епископ Виктор (Островидов) был прославлен как священноисповедник: Русской Православной Церковью за рубежом в 1981 году, РПЦ Московской патриархии – в 2000-м. Это ли не проявление симпатий к очередному расколу и даже фашизму?

Диагноз: историческое косоглазие

Огромное число антисталинистов открыто выказали себя в качестве стойких продолжателей дела Геббельса в ельцинско – путинской «демократической» России. Среди пропагандистов с прогеббельсовским душком встречаются и клирики РПЦ. Вот как в статье «Возрождение церковной жизни в Восточной Белоруссии в начальный период немецкой оккупации её территории (вторая половина 1941 г.)» протоиерей Фёдор Кривонос описывает действия частей Красной Армии в первые месяцы войны: «Одни из них попали в окружение. Другие, не вступая с врагом в бой, нередко отходили на восток, едва узнав о приближении противника, находившегося порой за 40–60 км от них». У господина Кривоноса явно кривой взгляд на историю Великой Отечественной войны. Ему бы отложить (хотя бы на время) труды по прославлению «возрождения» христианства при фашизме и узнать, скажем, о беспримерной стойкости советских пограничников, о героической обороне Брестской крепости. Ведь это даже младшим школьникам доступно.

Мужество и стойкость  воинов наших пограничных укрепрайонов были признаны отнюдь не упомянутым церковником, а самими агрессорами. В одном из доку­ментов 293-й немецкой пехотной дивизии, на­ступавшей под Брестом, было отмечено: «Офи­церы и солдаты оборонялись до последней ми­нуты. Случалось, что наши солдаты, входя в разрушенные доты, еще подвергались обст­релу. Требование о сдаче в плен, переданное через переводчика перед подрывом дотов, не оказывало никакого воздействия». Насколько разительно, не правда ли, отличается свидетельство очевидцев тех сражений (пусть даже и наших врагов) от примитивной лжи нынешних доморощенных антисталинистов. Кстати, к теме «возрождения» христианства на оккупированных врагом территориях я непременно вернусь.

Историческое косоглазие, возникшее вследствие иезуитского применения двойных стандартов, присуще нынешним иерархам РПЦ и в проблеме оценки окатоличивания православных верующих в Польше. Напомню, что Польская Православная Церковь отделилась от РПЦ в 1923 году под сильным давлением панского правительства. Автокефалия была предоставлена Константинопольским патриархом и никогда не признавалась Московским патриархатом. Достижение бумажной «самостийности» никоим образом не пошло на пользу православным верующим. Достаточно привести лишь один пример: если в 1914 году в Холмской губернии (царство Польское в составе Российской империи) действовали 378 православных храмов, то в сентябре 1939-го в Хелмском воеводстве Польши их осталось только 47. «Христианские» власти западного соседа России разрушили и сожгли 156 православных храмов, а 175 передали католикам. У меня нет, к сожалению, полной статистики гонений православных по всей капиталистической Польше, но дело-то не в полноте (или неполноте) моей информированности. Не кажется ли вам странным, уважаемые читатели, что нынешние иерархи РПЦ, судящие Сталина с манией непогрешимости (уподобляясь в том Папе римскому), имеющие против народного вождя, по выражению Василия Великого, «несмущенное и неустрашимое сердце», – не кажется ли странным, что в адрес пана Пилсудского (первого маршала Польши, первого главы государства Польского, председателя Совета Министров) нынешние иерархи РПЦ откровенно смущаются высказывать не то что проклятия, но и даже дипломатически выверенные упреки за политику десятилетних гонений на православие? Уж не собираются ли иерархи и Пилсудского как-нибудь возвеличить?..

Прославляя не Бога, но Гитлера

Менее чем за два месяца до вероломного нападения фашистской Европы на Советский Союз, 26 апреля 1941 года двадцать монастырей святой горы Афонской направили в Берлин коллективное обращение «Его Превосходительству канцлеру славного Германского государства господину Адольфу Хитлеру»: «С глубоким почтением имеем исключительную честь обратиться к Вашему Превосходительству с горячей просьбой соблаговолить взять под свое высокое личное покровительство и попечение священное сие место».

К тому времени упомянутый господин уже взял «под свое высокое личное покровительство и попечение» Австрию (весна 1938 года), Чехословакию  (весна 1939 года), Польшу (осень 1939 года), Данию, Норвегию, Бельгию, Нидерланды, Люксембург, Францию (весна – начало лета 1940 года), Югославию (апрель 1941 года). 23 апреля был подписан акт об общей капитуляции греческих Вооружённых Сил. Не этими ли обстоятельствами, то есть порабощением половины Европы, было продиктовано «глубокое почтение» афонских православных монахов к Гитлеру? Обращение заканчивалось такими уверениями: «Царя царствующих и Господа господствующих от всей души и сердца умоляем даровать Вашему Превосходительству здравие и долгоденствие на благо славного германского народа и подписываемся с глубоким уважением». Если бы не подвиг великого советского народа под руководством Сталина, то, пожалуй, молитвы афонских монахов о здравии и долгоденствии сатаны – фашиста и в самом деле были бы «услышаны» Царем царствующих и Господом господствующих.»

Но если православной братии Афона в апреле 41-го года не были известны человеконенавистнические планы «его Превосходительства канцлера славного Германского государства» в отношении народов СССР, то иерархи РПЦЗ (Русская Православная Церковь За границей, белоэмигрантская религиозно-политическая организация – ред.) радостно приветствовали уже сам факт кровавой фашистской агрессии, ставший известным 22 июня 1941 года. Архиепископ Серафим (Лядэ) в специально выпущенной листовке ликующе обращался к «во Христе возлюбленным» братьям и сестрам: «Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на ее приспешников и единомышленников. Христолюбивый Вождь германского народа призвал свое победоносное войско к новой борьбе, к той борьбе, которой мы давно жаждали – к освященной борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле... Воистину начался новый крестовый поход во имя спасения народов от антихристовой силы... Наконец-то наша вера оправдана!...» Самым непонятливым из читателей агитки архиепископ подсказывал: «Каждый из вас сможет найти свое место на новом антибольшевицком фронте». Это ли не призыв к братоубийству? А заканчивался текст листовки так: «Да благословит Господь новый ратный подвиг всех антибольшевицких бойцов и даст им на врагов победу и одоление».

В мае 45-го весь мир, а не только один Серафим (Лядэ), узнал, кому Господь дал силы на победу и одоление врага.

В берлинской газете «Новое слово» от 29 июня 1941 года архимандрит РПЦЗ Иоанн (Шаховской) с пасхальной, кажется, радостью возглашал: «До каких дней желанных и подсоветской, и зарубежной России довелось дожить». И, кстати, тоже вспоминал одного из афонских монахов: «Пред своей кончиной в Москве, в начале большевизма, афонский старец, праведный о. Аристоклий сказал такие, буквально записанные (людьми, автору сих строк близкими) слова: "Спасение России придет, когда немцы возьмутся за оружие".»

Иначе, как помутнением рассудка, я не могу объяснить такое «благовествование» архимандрита Иоанна: «Лучшие русские люди будут скоро отданы России. Лучшие пастыри будут отданы Церкви, лучшие ученые – русской науке, лучшие писатели – народу, отцы – детям своим, и дети – родителям, к женам вернутся с далекого севера любимые мужья; сколько друзей разосланных вновь соединятся...»

Прославляя «железно-точную руку германской армии», которой «ныне поручено сбить красные звезды со стен русского Кремля», архимандрит уверял читателей в небывало – восхитительном могуществе фашистов: дескать, их армия «сильна не только мощью своего вооружения и принципов, но и тем послушанием высшему зову, Провидением на нее наложенному сверх всяких политических и экономических расчетов. Сверх всего человеческого действует меч Господень».

Из всего славословия (а точнее, словоблудия) в адрес фашистских зверей лишь с последней фразой можно согласиться: «Сверх всего человеческого действует меч Господень». «Меч Господень» вместе с грозной мощью Вооруженных Сил СССР обрушился на врагов рода человеческого. И с мая 1945 года всем известно, кто был ближе к учению Христа: фашистские вояки, имевшие на ременных бляхах надпись «С нами Бог» или советские коммунисты, комсомольцы, атеисты и, конечно, верующие, спасшие нашу страну и весь мир от нацистского порабощения.   

Здесь, я полагаю, будет уместно вернуться из 1941 года на несколько лет назад, углубившись в историю сотрудничества третьего рейха с РПЦЗ. 12 июня 1938 года в Берлине с большой помпой был освящен кафедральный собор, находящийся в юрисдикции РПЦЗ. Свои приветственные письма по этому случаю прислали Антиохийский Патриарх, Афинский и Кипрский архиепископы. На мероприятие специально прибыли представители Сербской и Болгарской Православных Церквей. Ко дню освящения храма приехал в Берлин и председатель архиерейского Синода РПЦЗ митрополит Анастасий. 12 июня он передал представителю правительства Германии благодарственный адрес для Гитлера. Текст этого «православного» славословия - словоблудия предварительно прошел официальную цензуру и был одобрен фашистскими властями. Все произошедшее однозначно описывается давней русской пословицей: «Кто платит, тот и заказывает музыку». Германские министерства и ведомства оплатили 88 процентов общих затрат (составивших почти 90 000 марок) на возведение и оборудование кафедрального собора РПЦЗ в Берлине. Церемония освящения собора была подана геббельсовской пропагандой как яркий пример почитания общеевропейских ценностей «христолюбивым вождем германского народа». Легковерные люди, видимо, проглотили эту нацистскую рекламу.

Считаю необходимым упомянуть еще об одном согласовании, теперь уже кадровом. Во главе Германской епархии РПЦЗ ее архиерейский собор поставил 29 августа 1938 года тогда еще епископа Серафима (Лядэ), чья кандидатура была одобрена всеми ведомствами, в том числе гестапо.

Если кто-то из моих читателей захочет более глубоко ознакомиться с подробностями весьма интересной «симфонии» РПЦЗ и фашистского государства, то он встретится при упоминании о гестапо и согласованной им кандидатуре епископа Серафима с таким утверждением: «это назначение не являлось уступкой нацистскому режиму».

Ну да. Категория «уступка» здесь точно не применима, поскольку ее обычно используют в описании отношений более-менее равных субъектов взаимодействия. А в том случае уместно вспомнить другую русскую пословицу: «Всяк сверчок знай свой шесток». «Сверчки» иерархии РПЦЗ хорошо знали свой шесток на службе у фашистов. Эта служба, конечно же, предполагала и ненависть к Сталину, Красной Армии и нашей народной власти. Впрочем, в объемах и силе ненависти к великому вождю советского народа с иерархами РПЦЗ в наши годы успешно соревнуются иерархи РПЦ, о чем речь пойдет ниже.

Воюя с Гитлером

В отличие от иерархов РПЦЗ, благословивших истребительное нашествие на СССР гитлеровских орд, иерархи Московского патриархата не только не возрадовались великим бедам нашей Родины (этого и представить себе нельзя!), не только не остались в стороне от усилий власти и народа в отражении агрессии, но и приняли самое активное участие в деле всенародного отпора фашизму. В первый же день войны, 22 июня 1941 года патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) составил «Послание пастырям и пасомым Христовой православной Церкви»: он высветил антихристианскую сущность фашизма и призвал верующих на защиту Отечества от «жалких потомков врагов православного христианства». Послание было разослано по епархиям и приходам. Через четыре дня митрополит Сергий совершил в одном из соборов Москвы молебен о победе русского воинства, зачитав молитву, составленную в Отечественную войну 1812 года. В совместном послании митрополита Сергия и других архиереев РПЦ от 24 ноября говорилось о лживости фашистской пропаганды, пытавшейся представить войну с СССР как деяние в защиту религии и веры от большевизма.

Патриотический призыв митрополита Сергия был услышан верующими Русской Православной Церкви: повсеместно начался сбор пожертвований на нужды обороны страны. В первый же год войны православные храмы Москвы передали в Фонд обороны более 3 млн. руб., Горького – более 4 млн., Куйбышева – более 2 млн. рублей. Всего за годы войны Московской патриархией, духовенством и верующими было собрано более 300 млн. рублей (в эту сумму, подчеркну, не вошла стоимость пожертвованных ценностей, вещей и продовольствия). Огромной важности патриотическую работу проводили возрождающиеся православные монастыри, где нередко устраивались госпитали и детские дома. Проявляя заботу о детях воинов, сражавшихся на фронтах, РПЦ объявила сбор средств во всех действовавших храмах в особый Фонд помощи детям, причем, Московская патриархия первой сдала туда 1 млн. рублей.

В январе 1942 года митрополит Сергий направил послание духовенству и верующим на оккупированной врагом территории СССР, в котором содержался призыв к поддержке партизанского движения и осуждение сотрудничества с захватчиками. В пасхальном послании от 2 апреля 1942  года патриарший местоблюститель особо подчеркивал чуждость нацистской идеологии христианскому вероучению. Начиная с ноября 1942 года митрополит Сергий вместе с митрополитом Николаем (Ярушевичем) неоднократно обращались с посланиями к православным верующим Греции, Румынии, Чехословакии, Югославии, к христианам других оккупированных Германией стран с призывом перейти на сторону антифашистской коалиции. Всего за годы войны митрополит Сергий составил 24 послания, касавшиеся всех основных событий военной жизни нашего Отечества.

Ярким примером мужества и подлинного человеколюбия во время 900-дневной блокады Ленинграда стало духовное окормление паствы в осажденном городе митрополитом Алексием (Симанским) - впоследствии патриархом Московским и всея Руси. Он служил литургии в храмах, совершал отпевания жертв блокады, обращался с патриотическими воззваниями к клиру и верующим епархии. Его примеру следовали ленинградские священнослужители, не прекращавшие пастырского попечения о верующих, совершавшие богослужения, отпевавшие погибших, оказывавшие посильную помощь медикаментами и дровами из приходских запасов.

Когда митрополит Сергий в октябре 1941 года был эвакуирован в Ульяновск, оставшийся по его поручению в Москве митрополит Николай часто выезжал на передовую, совершал богослужения в московских и подмосковных храмах, произносил проповеди, призывая москвичей не поддаваться панике, стойко защищать столицу. Митрополит Николай был введен в состав Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков. В составе делегаций комиссии он часто бывал в прифронтовой полосе, посещал освобожденные от оккупации районы, собирал свидетельства не только о громадном материальном ущербе, нанесенном сражениями и войсками вермахта многочисленным храмам, но и о мученическом подвиге православных священнослужителей, монахов и монахинь, принявших смерть от фашистов. В работе территориальных комиссий по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков участвовали и другие иерархи и священнослужители РПЦ. Их наблюдения, свидетельства и выводы передавались в государственные органы, публиковались на страницах православной литературы.

Многие священнослужители не одним лишь словом, но и делом учили паству, как защищать любимую Родину. Будущий патриарх Пимен, тогда еще иеромонах, начал свой боевой путь заместителем командира роты и дослужился до звания майора. Архимандрит Алипий (Воронов), будущий наместник Псково-Печерского монастыря в 1950-1960 годах, воевал четыре года, был ранен, получил государственные награды. Будущий митрополит Калининский и Кашинский Алексий (Коноплев) на фронте был пулеметчиком, награжден медалью «За боевые заслуги». Конечно же, не одни только иерархи Русской Православной Церкви влились в ряды всенародной борьбы за независимость и свободу нашей Родины. Имена многих священников, монахов и монахинь навечно вписаны в славную историю защиты СССР от фашистских варваров. Перечислить всех в настоящей статье их просто невозможно. Назову лишь псковского священника Федора Пузанова. Он в двух мировых войнах сражался за Отчизну, награжден тремя Георгиевскими крестами, Георгиевской медалью 2-й степени и медалью «Партизану Отечественной войны» 2-й степени. Во время Великой Отечественной войны в селах Заполье и Бородичи собрал 500 000 рублей и передал их через партизан в Ленинград на создание танковой колонны Красной Армии. Выполнял задания партизанского движения, помогал партизанам хлебом и бельем, первым отдал им свою корову.

Разве можно предположить, что такие действия иерархов и клириков Русской Православной Церкви могли найти хоть отблеск понимания у фашистских прихвостней - иерархов РПЦЗ?

«Возрождение» под игом фашизма?

Настало время возвратиться к теме «возрождения» христианства на оккупированных врагом территориях СССР. К сожалению, историческим косоглазием страдает не один только протоиерей Фёдор Кривонос. То здесь, то там мелькают данные об открытии православных храмов на захваченной врагом советской земле, о десятках тысяч крещений в крупных городах. В самом деле, что ли, это было возрождение веры с помощью нацистов? Давайте разбираться.

Во-первых, вспомним, что 2 ноября 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР была создана ЧГК: Чрезвычайная Государственная Комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причиненного ими ущерба гражданам, коллективным хозяйствам (колхозам), общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР. В состав ЧГК, как уже упоминалось, был введен и представитель от Русской Православной Церкви — митрополит Николай. Сотрудниками Комиссии были разработаны примерная схема и перечень преступлений в отношении культурных и религиозных учреждений. Был разработан специальный ценник на церковную утварь и оборудование, утвержденный митрополитом Николаем 9 августа 1943 года. Данные, полученные ЧГК, использованы на Нюрнбергском процессе в качестве документальных свидетельств обвинения. В приложениях к стенограмме заседания Международного Военного Трибунала от 21 февраля 1946 года указаны документы, в которых приведен общий размер ущерба по религиозным культам, включая инославные и нехристианские конфессии. По расчетам ЧГК этот ущерб составил 6 миллиардов 24 миллиона рублей. Документы ЧГК свидетельствуют о полном разрушении или частичном повреждении 654 храмов и 65 часовен Украины, 588 храмов и 23 часовен РСФСР, 206 храмов и 3 часовен Белоруссии, 104 храмов и 5 часовен Латвии, 66 храмов и 2 часовен Молдавии, 31 храма и 10 часовен Эстонии, 15 храмов и 8 часовен Литвы, 6 храмов Карело-Финской ССР. Это и есть то самое возрождение православия? А может быть, протоиерей Кривонос обладает неопровержимыми данными из более авторитетного для него источника? Уж не из архивов ли ведомства Геббельса, как это принято в официальной ельцинско – путинской России? И, наконец, самое главное: не являются ли рассусоливания о «возрождении» христианства под пятой нацистов попыткой пересмотра решений Международного Военного Трибунала, желанием хоть как-то реабилитировать фашизм?..

Нельзя умолчать об ущербе, нанесенном другим конфессиям в СССР: оккупантами были разрушены 532 синагоги, 237 костелов, 4 мечети, и 254 иные помещения культового характера, всего — 1027 религиозных сооружений. Итого «христолюбивый Вождь германского народа» (как внушал верующим архиепископ РПЦЗ Серафим) с помощью своего «победоносного войска» разрушил только на оккупированных территориях Советского Союза 2766 молитвенных зданий различных конфессий, в том числе 1739 храмов и часовен Русской Православной Церкви. Я полагаю, что точную финансовую оценку ущерба от разрушения исторических памятников церковного зодчества до сих пор невозможно сделать.

Но ведь это лишь правящие нынешней Россией сектанты – рыночники (абсолютизирующие всемогущество рыночной стихии) не только все победы и поражения, но и буквально каждый поворот судьбы измеряют деньгами. Однако Новый Завет (Деяния апостолов, 7:48) учит христиан: «Всевышний не в рукотворенных храмах живет». Так что, ущерб от нашествия на СССР европейского фашизма не может быть исчислен одним лишь материальным уроном. Душегубы, шедшие «новым крестовым походом» с благословления иерархов РПЦЗ, планировали уничтожить в нашей стране десятки миллионов «унтерменшей» (таковыми они считали всех не арийцев), и в значительной мере эти планы были осуществлены. Вот этот сатанинский геноцид – какими деньгами можно измерить?

Но необходимо вновь вернуться к плюгавенькой теории «возрождения» христианства на оккупированных фашистами землях СССР. Не покажется ли последователям этой теории несколько странным следующее сопоставление: в годы войны на оккупированной территории Польши было убито 1926 священников, 869 монахов и 6 епископов, а вот в захваченных областях и республиках СССР под пятой нацистов вдруг началось это гипотетическое «возрождение»?

Посмотрим, в-третьих, как именно «возрождалась» православная Церковь в оккупированной Польше. 21 мая 1940 года генерал-губернатор Франк утвердил статут о временном церковном управлении в дистрикте Люблин на территории генерал-губернаторства. Статут содержал ряд статей, создавших порядок жесткого контроля со стороны властей. На все церковные назначения, открытие новых приходов, введение и способы взимания денежных сборов требовалась предварительная санкция правительства генерал-губернатора. Когда после длительных препирательств между МИД и РКМ (министерство церковных дел) Германии, гестапо, внешнеполитической службой НСДАП и правительством генерал-губернаторства (межведомственное соперничество было широко распространенное в Третьем рейхе) власть в Церкви была все же вновь передана митрополиту Дионисию, он принес в Кракове клятву верности генерал-губернатору. Не Богу, а фашисту!

На одном из межведомственных совещаний было принято принципиальное решение: «германским интересам соответствует раз­деление между сферами русского и украинского православия. Было бы идеальным, если бы в Польше могла возникнуть автокефальная Украинская Церковь». Но и это стремление отнюдь не является заботой о возрождении православия, пусть даже в границах одной только Польши. МИД, внешнеполитическая служба НСДАП и генерал-губернаторские чиновники считали, что «в интересах рейха сохранить на территории генерал-губернаторства автокефальную православную церковь, превратив ее в национальную церковную организацию украинцев». Возрождение? Как бы не так! Фашисты использовали древний принцип управления покоренными народами: «Разделяй и властвуй». В среде украинцев были отчетливо выраженные антипольские и антиеврейские настроения, что с успехом использовали оккупанты для истребления поляков и евреев. Но и это не весь расчет: «послушная высшему зову», по утверждению архимандрита Ионна (Шаховского), фашистская машина уничтожения всерьез рассчитывала использовать украинцев как орудие борьбы против Красной Армии — при условии обещания им в далекой перспективе собственного суверенного государства. Вот почему украинской православной церкви был возвращен собор в Хелме, считавшийся национальной святыней украинского населения Холмщины и Подляшья. Кстати, создавая нужный Германии пропагандистский эффект, генерал-губернатор Франк объявил о передаче собора украинцам накануне дня рождения Гитлера — 19 апреля 1940 года. Вот почему создавалась и украинская полиция, на которую националисты смотрели как на кадры будущей украинской армии, конечно же, предназначенной для войны против Вооруженных Сил СССР.

«Возрождение» православия в Польше имело, наконец, еще один немаловажный аспект: генерал-губернатор Франк, предвкушая будущее завоевание Советского Союза, предложил Гитлеру свой план управления нашими территориями, которые будут оккупированы. И по этому плану вместо ненавистного фашистам местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского) патриархом Русской Православной Церкви Франк предлагал «избрать» митрополита Дионисия. Последний настолько вожделел неканонического карьерного взлета, что даже распорядился отпечатать в синодальной типографии канцелярские бланки с титулом «Смиренный Дионисий. Патриарх Московский и всея Руси». Осенью 1941 года готовые бланки лежали в канцелярии Варшавской консистории. Как мы знаем, они не пригодились «смиренному» властолюбцу. Но, согласитесь, подоплека «возрождения» православия в Польше весьма и весьма поучительна для понимания стратегии оккупационных властей. Третий рейх намерен был (и потом это осуществил на деле) дробить Русскую Православную Церковь на независимые церковные образования, разжигая националистическую ненависть одних славянских народов против других. Разделяй и властвуй!

Наконец, можно добавить очередные весомые сведения по теме «возрождения» православия на оккупированных советских территориях. В недрах Национал-социалистической германской рабочей партии церковной проблематикой занимался ее главный идеолог Альфред Розенберг, настроенный к христианству весьма враждебно. 17 июля 1941 года был опубликован указ фюрера об управлении занятыми восточными территориями: рейхсляйтер Розенберг был назначен рейхсминистром этих территорий. Однако и Главное имперское управление безопасности (РСХА) играло не менее значимую роль в выработке церковной политики третьего рейха. Именно в РСХА созрел план тотальной ликвидации православия после окончания войны.

«Православие» по - фашистски

Самый ранний циркуляр нацистов после начала агрессии, касающийся религиозной политики на Востоке, относится ко 2 июля 1941 года. Он исходит от шефа РСХА Гейдриха, предназначен для оперативных групп и команд полиции безопасности СД и еще не содержит личных директив Гитлера. Суть документа сводится к указанию «препят­ствовать возникновению единой Церкви». А вот в отношении конкурирующих с православием верований повелевалось иное: «ничего не следует предпринимать против образования религиозных сект».

Чуть позднее, 6 августа 1941 года, выходит приказ Верховного командования вермахта (ОКВ) за подписью Кейтеля, строго запрещающий священникам вермахта «любые культовые действия или религиозную пропаганду в отношении гражданского населения». Кейтель также запретил «допускать или привлекать в занятые восточные области гражданских священнослужителей с территории рейха или из-за границы».

Следующий документ, новый приказ Гейдриха, был издан 16 августа 1941 года. Вот красноречивая выдержка из него: «О поощрении Православной Церкви также не может быть и речи. Там, где население занятых областей советской России желает религи­озной опеки, и там, где без содействия местных германских властей имеется в распоряжении священник, можно допускать возобновление церковной деятельности. Ни в коем случае, однако, с германской стороны не должно явным образом оказываться со­действие церковной жизни, устраиваться богослужения или про­водиться массовые крещения. О воссоздании прежней Патриаршей Русской Церкви не может быть и речи. Особо следует следить за тем, чтобы не состоялось, прежде всего, никакого оформленного организационного слияния находящихся в стадии формирования церковных православных кругов. Расщепление на отдельные церковные группы, напротив, желательно. Равным образом не надо препятствовать развитию сектантства на советско-русском пространстве...»

Специально для протоиерея Ф. Кривоноса процитирую фрагмент одного из сообщений полиции безопасности и СД от 4 сентября 1941 года из Белоруссии: «В случае, если в будущем в определенной мере окажется разрешена деятельность Грекоправославной Церкви (так фашисты именовали РПЦ – автор), целесообразно сохранить ведение дел, при условии необходимых организационных мероприятий, в распоряжении подвижных команд или стационарных организаций полиции безопасности... При будущем задании полиции безопасности о совместной работе с населением, например, розыске коммунистических агентов или преступных элементов, такая работа с отдельными грекоправославными священниками, предполагая, что деятельность Грекоправославной Церкви вообще будет допущена, обещает безусловный успех. При этом должно быть уделено внимание тому, чтобы уже сейчас, независимо от создания будущего гражданского управления, сформировать у грекоправославного духовенства представление об отдельных организациях или в целом о полиции безопасности и СД как о руководящих органах».

Адепты «возрождения» христианства под игом нацистов устно и печатно уверяют нас, что приказы фашистов не выполнялись православными священниками. Ах, если бы это было правдой, а не преднамеренной ложью! Начальник Псковской миссии (Псковская православная миссия – одна из резидентур немецких спецслужб на оккупированной территории СССР – ред.) протопресвитер Кирилл Зайц написал собственноручные показания следователям советских компетентных органов о том, что о партизанском движении фашистам доносили одиннадцать иеромонахов и священников (только на территории миссии).  Вот каким — явно не христианским — образом «возрождалось» православие на оккупированных землях нашей страны.

В следующем документе, тоже датированном сентябрем 41-го, начальник оперативной группы В сообщал: «Чтобы при возобновлении Грекоправославной Церкви приобрести ощутимое влияние полиции безопасности и СД на грекоправославных священников, я попросил начальника тыловых областей группы армий «Центр» указать в своих распоряжениях походным и стационарным комендатурам о допуске духовенства всех конфессий к душепопечительной деятельности только после политической переэкзаменовки местными командами полиции безопасности и СД... Начальник тыловых областей, вероятно, пойдет навстречу моей просьбе. Это даст нам возможность поставить священников в сильную зависимость от наших служебных органов... Для церковных старост я также предложил переэкзаменовку в полиции безопасности, чтобы и здесь обеспечить влияние наших органов».  В сообщении от 23 октября 1941 года отмечалось, что пере­экзаменовка священников была уже начата, а этот прием в отношении православных священников «даст возможность поста­вить в сильную зависимость и принудить служить тайным полицейским и осведомительским целям». Еще через три недели, в бюллетене от 12 декабря, открытым текстом указывалось: «грекоправославное духовенство может рассматриваться как средство замирения русского пространства». Мы прекрасно понимаем, что термин «замирение» на самом деле означал массовое истребление и полное порабощение советского народа.

Повествуя о насаждаемом фашистами «православии» невозможно избежать упоминания о взглядах самого Гитлера на эту проблему. Фюрер считал религию одним из важнейших инструментов в деле управления покоренными народами. В апреле 1942 года в кругу приближенных он изложил свое видение религиозной политики рейха на оккупированных территориях: насильственное дробление поместных Церквей, принудительное изменение характера верований населения, запрещение «устройства единых Церквей для сколько-нибудь значительных русских территорий».  Гитлер говорил: «Нашим интересам соответствовало бы такое положение, при котором каждая деревня имела бы собственную секту, где развивались бы свои особые представления о боге. Даже если в этом случае в отдельных деревнях возникнут шаманские культы, подобно негритянским или американо-индейским, то мы могли бы это только приветствовать, ибо это лишь увеличило бы количество факторов, дробящих русское пространство на мелкие единицы».

Всем, кому встречается бред о «возрождении» религии под пятой фашизма, полезно знать такое высказывание Гитлера о русском народе: «они не европейцы, а существа низшего порядка, привыкшие к жизни в болотах». От фюрера не отставал Геббельс: «Что касается сопротивления большевиков, речь здесь идет вообще не о героизме и храбрости. То, что нам здесь противостоит в русской массовой душе, является ничем иным, как примитивной животной сущностью славянства. …Секрет состоит в том, что наличествующий славянский склад ума объединился с дьявольским еврейским «воспитанием»...»

Итак, нашему народу было уготовано нацистское рабство, а православной Церкви – ликвидация. Христианство нацисты планировали заменить новой религией, очи­щенной от «еврейских догматов».

Не искавшие Господа

Вполне естественным для фашистских прихвостней РПЦЗ поведением было отрицание факта избрания 8 сентября 1943 года Сергия (Страгородского) патриархом Московским и всея Руси. Уже 14 сентября митрополит Анастасий сделал заявление о непризнании выборов патриарха. Заявление было положительно оценено ведомствами Германии. В знак благодарности за «политкорректность» фашисты разрешили провести 21 — 26 октября 1943 года в Вене архиерейское совещание иерархов РПЦЗ, в котором участвовало 14 ее представителей. Совещание приняло резолюцию о непризнании (иначе и быть не могло) избрания патриарха «ввиду его неканоничности». Кроме того, вожди РПЦЗ призвали на борьбу с Советским Союзом «всех верующих Православной Русской Церкви на Родине и в рассеянии сущих».

По мере того, как дела на советско—германском фронте становились для «победоносного войска христолюбивого вождя германского народа» все плачевнее, РПЦЗ получала от нацистов все новые пропагандистские возможности. Весной 1944 года в Варшаве состоялись две подобных конференции епископов автокефальной и автономной Украинской Церкви, в Минске — Белорусской Церкви, в Риге — духовенства Прибалтийского экзархата Московской патриархии. Подчеркну, что ни о какой самостоятельности православия (да хотя бы только духовенства) не могло быть и речи. Организацию и проведение конференций возглавлял руководитель группы РСХА штурмбаннфюрер СС Нейгауз.

Вместе с тем, в позиции некоторых архиереев РПЦЗ, внезапно произошли ощутимые перемены. Предвидя неизбежный крах вояк с пряжками «С нами Бог», зарубежные церковники перестали петь им панегирики. Более того, именно Советская Армия вдруг стала в глазах некоторых антисталинистов носительницей христианских идеалов, прежде никак не замечаемых. Приведу лишь один, но весьма красноречивый, пример. Живший в США архиепископ Виталий (Максименко) в начале 1944 года писал: «Жестокий враг — германцы уже почти изгнаны русским христолюбивым воинством и оставляют землю русскую, хотя и разоренную». Однако же непризнание патриарха Сергия сохранялось.

Даже за несколько месяцев до полного краха Германии ненависть к Советскому Союзу не давала высшим фашистским бонзам спокойно относиться к внутрицерковным делам РПЦ. Имперский министр без портфеля, член совета обороны рейха, руководитель партийной канцелярии Мартин Борман 29 января 1945 года написал министру пропаганды Геббельсу о том, что по поводу предстоящих выборов нового московского патриарха — они состоялись 2 февраля, был избран Алексий (Симанский) — ни в прессе, ни в радиопередачах не должна высказываться никакая точка зрения. Выборы пытались просто замолчать.

Но если главари фашистской Германии вскоре избавили мир от своего отравляющего присутствия, то иерархи РПЦЗ, испытав моральную и организационную катастрофу, принялись «возрождать» свою скукожившуюся структуру, подыскивая новых спонсоров: тех, кто снова мог бы заказать им антисоветскую «музыку». Синод РПЦЗ прежнего состава распался, его воссоздание состоялось в 1946 году в Мюнхене вследствие включения бежавших на Запад вместе с недобитыми фашистами архиереев, прежде входивших в состав Украинской и Белорусской Церквей. Председателем Архиерейского Синода по-прежнему оставался антисоветчик митрополит Анастасий (Грибановский).

После Второй Мировой войны ни одна поместная православная Церковь не поддерживала с синодом РПЦЗ нормального канонического общения —настолько сильно эта структура запятнала себя коллаборационизмом. Пытаясь хоть как-то обосновать свое сотрудничество с гитлеровским режимом,  иерархи РПЦЗ старались убедить верующих, что эти позорные контакты были необходимы для духовного окормления советских военнопленных и так называемых остарбайтеров (восточных рабочих), суммарная численность которых исчислялась миллионами. Но, во-первых, достаточно взглянуть на статистику уничтожения этих военнопленных и рабочих. Во-вторых, поставим сугубо практический вопрос: а какими силами можно было осуществить духовное попечение, например, 5,8 миллионов военнопленных? Приведу фрагмент оперативного приказа РСХА от 16 августа 1941 года, подписанного Гейдрихом: «Религиозную опеку военнопленных не следует особо стимулировать или поддерживать. Там, где среди во­еннопленных имеются священнослужители, последние могут, если это отвечает желанию самих советских, осуществлять религиозную деятельность. Привлечение священников из генерал-губернаторства или с территории рейха для религиозной опеки советско-русских военнопленных исключается». Итак, многомиллионную паству должны были духовно окормлять единицы священников. Но если трезво смотреть на жизнь, то этот приказ РСХА на практике означал фактический запрет контактов духовенства и советских военнопленных. Роль РПЦЗ здесь сразу была равна нулю.

Предвижу вопрос внимательного читателя: автор начинал свою статью с недоумения по поводу позиции иерархов РПЦ, а теперь рассуждает о другой Церкви — что за кульбиты логики? Вопрос правомерен и у меня есть ответ на него.

Церковь других богов

Удивительно осознавать, что многочисленные обвинители РПЦ в сотрудничестве с Советской властью открыто выдают свою историческую неосведомленность (или, опять же, косоглазие). Почему бы им не вспомнить пример VII века: отношения византийского императора Ираклия и константинопольского патриарха Сергия? Взошедший на трон Ираклий нашел государственные дела в жалком состоянии, а казну пустой. Его противники персы заняли почти всю Малую Азию, Святые места, захватили Честной Крест и угрожали самому Константинополю. Ираклий стал готовиться к военному походу против них. Чтобы наполнить казну, патриарх Сергий разрешил императору взять золотые и серебряные церковные сосуды и переплавить их в монеты, сказав знаменитые слова: «Возьми их, царь, ибо если победят враги, то похитят их. Если же с помощью Божией победишь, тогда Церкви наши приобретут больше и лучше». Пусть догматические взгляды константинопольского патриарха Сергия (монофелитство) и были осуждены Шестым Вселенским собором, но его патриотическая позиция не подвергнута сомнению. И наконец, как можно забыть, что ни один из семи Вселенских Соборов не был созван помимо воли и без непосредственного руководящего участия византийских императоров? Точно так же и созыв в 1943 году архиерейского собора РПЦ стал возможен только при организационной помощи И. В. Сталина. Так почему бы хулителям сотрудничества нашей народной власти и РПЦ не провести напрашивающуюся историческую параллель?..

Но вернемся к сравнению сталинской эпохи с нынешней тьмой буржуазных свобод. Русская Православная Церковь 40-х годов ХХ века и организация, имеющая сегодня то же самое название, — это, по моему убеждению, две совершенно разные Церкви. В нынешней «свободной» России сам патриарх Кирилл демонстрирует публике шикарные золотые часы стоимостью, как говорят, десятки тысяч долларов. А помощники Святейшего явили миру «чудо» факирского исчезновения — с помощью фотошопа — на снимке этого атрибута кичащейся роскоши и непомерной гордыни: на руке патриарха нет часов, а в отражении на полированной поверхности стола они отчетливо видны. Вся Россия с немалым удивлением следила за громким скандалом, вызванным проникновением строительной пыли из квартиры бывшего министра Юрия Шевченко (ставшего священником) в квартиру патриарха. Сумма судебного иска этого неканонического пылевого катаклизма составила аж 26 млн. рублей. А ведь патриарх – это монах, принесший обеты самому Господу Богу. Ему ли, патриарху, не знать наставление Василия Великого про образ жизни монахов: «…если живут они по обету, то нет у них ни имения, ни тела; первое расточено в пользу бедных, а последнее сокрушено постами и молитвами»

Сатирики из КВН уже пропели песенку о пробках в столице, создаваемых проездом «Мерседесов» церковных иерархов: «Над Москвою летит — митрополит». Но самым чудовищным актом сослужения маммоне стала афера с продажей алкоголя и табака в 1996 году. Как отмечал бывший руководитель налоговой службы РФ А. Починок, «правительство и решило помочь, выделив РПЦ квоты на ввоз подакцизных товаров, предоставив соответствующее разрешение через правительственную комиссию по гуманитарной помощи на их ввоз. При этом РПЦ — точнее, компании, близкие к ней, — была освобождена от уплаты таможенных пошлин. Все это закончилось печально для всех — и для тех импортеров, потому что многие из них пострадали, и для бюджета». Льготы были введены по просьбе патриарха Алексия II и поддержаны министерством финансов РФ «в виде исключения». Импорт одного только беспошлинного табака составил по состоянию на середину октября 1996 года 18 миллиардов сигарет. На память невольно приходит сентенция сатирика Хорация Сафрина: «Христос изгнал торгующих из храма. Торгующие поумнели и облачились в ризы».

Да, можно отметить, что льготы и отменены были просьбе Алексия II. Да, можно выслушать мотивы проведения этой «акции наркотизации»: мол, Церкви в начале 90-х годов было передано много храмов, требовавших ремонта, а стало быть, и финансовых средств. Но также можно вспомнить весьма поучительную позицию патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия на знаменитой встрече иерархов РПЦ со Сталиным в сентябре 1943 года. При обсуждении насущных проблем Церкви Сергий затронул острейший тогда вопрос о кадрах священнослужителей. Местоблюститель патриаршего престола сказал, что есть необходимость открыть несколько епархиальных библейских курсов. Сталин согласился с ведением планомерной подготовки кадров и предложил открыть не курсы, а духовные академии и училища. Это могло быть сделано с финансовой помощью государства. Но митрополиты Сергий и Алексий ответили, что на открытие академий и училищ пока у церкви нет сил. Это ли не пример подлинно христианской позиции священноначалия? Это ли не абсолютно точное следование Христову завету: «кесарево кесарю, а Божие Богу»? А ведь помощь советского государства ни в малейшей мере не могла сравниться — по морально—нравственным критериям —  со скандальной наркотизирующей «помощью» нынешней буржуазной власти РФ.

Страстно проклинаемый действующими иерархами РПЦ Сталин в том же 1943 году (осень и начало зимы) помог в решении кадровой проблемы еще одним способом: удовлетворил просьбу Московской патриархии демобилизовать из Вооруженных Сил военнослужащих, имевших духовный сан и изъявивших желание вернуться к церковному служению. Об этом тоже молчат хулители Сталина и критики «сергианства», а ведь подобное замалчивание — это такая же фальсификация истории, как и сочинение новых «фактов», очерняющих и народного вождя, и патриарха.

Бросается в глаза суетное обилие церковных наград, которыми одаряет нынешняя патриархия митрополитов, епископов, иереев, государственных чиновников. Во-первых, такого церемониального шоу — дождя не было в Церкви сталинского периода. А во-вторых, что самое главное, подобную лицеприятную практику осудил сам Христос (евангелие от Иоанна, 5:44): «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?»

Нынешние церковные деятели всецело одобряют контрреволюционный переворот начала 90-х годов, осыпают славословиями ельцинско—путинскую «свободу». Но ведь прелести капитализма давным-давно были расшифрованы выдающимися умами человечества. Еще Томас Джозеф Даннинг, процитированный потом К. Марксом, отметил: «Обеспечьте капиталу 10% прибыли, и капитал согласен на всякое применение, при 20% он становится оживленным, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы пойти, хотя бы под страхом виселицы».

Осуждаемый гешефтолюбивым священноначалием Лев Николаевич Толстой гениально и, вместе с тем, доступно для понимания каждого сформулировал суть защиты государством частнособственнического порабощения людей: «Законы, будто бы ограждающие собственность, суть законы, ограждающие только ограбленную собственность, которая уже находится в руках богатых, и не только не ограждают рабочих, не имеющих уже никакой собственности, кроме своего труда, но только содействуют ограблению этого их труда».

       В Евангелии от Матфея написано (19:14): «Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное». Посмотрим, куда пустило детей царство российского капитала. Возьмем одну лишь строчку из приказа минздрава РФ от 27 марта 1998 года № 91 «О неотложных мерах по предупреждению распространения заболеваний, передаваемых половым путем». Сравнивая ситуацию советского 1989 года с капиталистическим 1997-м, министр отмечает: «Крайнюю тревогу вызывает увеличение в 77 раз заболеваемости сифилисом детей».

Доктор медицинских наук В. А. Аксенова из НИИ фтизиопульмонологии Первого МГМУ имени И. М. Сеченова пишет, что «в период с 1992 по 2001 гг. в целом по Российской Федерации показал рост регистрируемой заболеваемости туберкулезом детей в возрасте 0–14 лет более чем вдвое (с 9,4 до 19,1 на 100 тыс. детского населения)».  А. А. Баранов и Л. А. Щеплягина из федерального государственного бюджетного научного учреждения «Научный центр здоровья детей» утверждают, что в РФ в период с 1992 по 2002 годы у детей до 14 лет «распространённость болезней возросла на 94%». То есть практически вдвое — вот в какую средневековую тьму пустили наших детей.

Заслуженный врач РФ, член комитета Госдумы Татьяна Яковлева в 2011 году заявляла, что в российских школах «число здоровых детей за 16 лет с 1985 по 2001 год уменьшилось в 14 раз». Спикер Госдумы Б. В. Грызлов, оценивая в 2002 году количество беспризорников в России, назвал цифру 2 миллиона человек. То есть совершенно жуткая картина эпидемий среди детей явно не полностью отражает сплошной мрак капиталистической действительности: ведь в приведенную статистику не включены болезни этих никем не обследованных миллионов беспризорников. И ведь это только один физический ущерб. А как оценить ущерб духовный — от растления детей, от насильственного внедрения в их умы культа золотого тельца, от сатанинской деформации морали и нравственности?

Но, я полагаю, достаточно приводить факты последствий воцарения буржуазной «свободы», одобряемой нынешними иерархами РПЦ. Так какими же путями власть капитала ведет детей России в Царство Небесное — через сифилис, туберкулез, беспризорничество и насаждение «ценностей» дьявола? Российских детей медленно уничтожают подрывом их физического и нравственного здоровья. Державу планомерно лишают будущего.

Наконец, самым неоспоримым отличием Русской Православной Церкви советского периода от нынешней организации с таким же названием является так называемое воссоединение РПЦ и РПЦЗ. Как могла Церковь, боровшаяся против сатанинского нашествия на Родину фашистов, «воссоединиться» с религиозной организацией, служившей этим сатанистам, богохульно величавшей Гитлера «богоданным вождём народов»? Единственная возможность даже не воссоединения, а всего лишь начала некоторого осторожного сближения — это искреннее покаяние РПЦЗ за грехи перед Богом и Родиной. Но никакого покаяния — ни искреннего, ни обрядно – показного — нет и в помине. Наоборот, не раскаявшаяся в коллаборационизме РПЦЗ за прошедшие после поражения фашизма полвека требовала именно от Московского патриархата осуждения «сергианства», то есть покаяния за сотрудничество с народной властью, в том числе и за совместную борьбу против дьяволоносного фашизма.

Я ставлю себя на место одной из сторон подобного «воссоединения» и вот что получается: старший брат моего отца (то есть мой дядя) военный летчик Алексей Смирнов погиб в августе 1941 года, защищая независимость СССР. Мой отец, Леонид Смирнов ушел на фронт в 17 лет добровольцем, тоже воевать с фашистами. Мой дядя по материнской линии, Николай Наймушин получил в битве с фашистами тяжелейшую контузию головы, потом всю свою жизнь мучился от страшных болей, не дожив и до пятидесяти лет. И кем бы я оказался, если бы стал брататься с одним из ныне действующих фашистов? Последним подонком, не иначе. Даже если бы об этом идейном «воссоединении» не узнал бы никто на свете, в своей душе я бы абсолютно точно знал, что совершаю тяжкий грех предательства.

Как можно было вычеркнуть из памяти результаты действия чудовищной нацистской машины уничтожения нашей Родины? Но что еще более поразительно, есть основания полагать, что на совет нечестивых именно руководство РПЦ ельцинских времен принесло покаяние — втихую, как говорят, от паствы, от всей страны. Архиепископ Берлинский и Германский Марк (РПЦЗ) утверждал в сентябре 2007 года в «Независимой газете», что патриарх Алексий II «ещё в начале 1990-х годов сделал достаточно ясное покаянное заявление от имени всей Церкви. Поэтому, я думаю, нам всем надо принять это раскаяние, которое было им сделано».

Имел ли право Алексий II (потомок немецкого рода фон Ридигеров), служивший в 1941 — 1944 годах алтарником в таллинском храме, а не воевавший с оккупантами, как его сверстники — советские пионеры, — имел ли моральное и церковное право бывший алтарник осуждать сотрудничество Церкви с государством, сражавшимся против уничтожения и нашей страны, и Церкви? Мы знаем ровесников Ридигера, посмертно ставших Героями Советского Союза: пионеров Валю Котика, Леню Голикова, Марата Казея, Зину Портнову. Сотни пионеров были награждены медалью «Партизану Великой Отечественной войны», свыше 15 тысяч — медалью «За оборону Ленинграда», свыше 20 тысяч медалью «За оборону Москвы». А на чьей стороне был тихий таллинский служка в те суровые годы? Кому он возносил молитвы? Наконец, за что именно «достаточно ясно покаялся» перед сторонниками фашизма, да еще от имени всей Церкви, фон Ридигер? Это отнюдь не праздные вопросы, требующие исчерпывающе ясного ответа.

Как бы там ни было, Русская Православная Церковь времен И. В. Сталина и Церковь нынешнего бедственного времени господства криминальной буржуазии являются совершенно различными организациями, даже если обрядовая сторона и осталась неизменной. Поэтому первую я обозначаю для себя привычной аббревиатурой РПЦ, а вторую — РПЦ (б), то есть Русская Православная Церковь буржуазная.

…Я обязан сделать совершенно необходимое уточнение: в рядах РПЦ (б) нет монолитного антисоветского единства. Далеко не все православные России, позабыв заповеди Христа, кинулись в прислужники культа золотого тельца и его нынешнего воплощения — воровского капитализма. Не все последовали примеру нынешних иерархов РПЦ (б) в яростном отрицании всемирно признанных достижений советского периода и страстном изрыгании перманентных проклятий в адрес И. В. Сталина. Но я не исследовал, в каких пропорциях делится РПЦ (б) на антисталинистов и почитателей народного вождя. Ненавистники Сталина, ставшие замполитами антихристианской буржуазии, сеют очередной раскол в Церкви, наподобие раскола всего российского общества: на западников и патриотов, на «элиту» и «ватников». Но при этом все раскалываемые части РПЦ (б), к сожалению, движутся под руководством иерархии в очень тревожном направлении.

Яволь!

Весной 2014 года  Фонд «Общественное мнение» провел опрос жителей России на тему их отношения к православию. Можно было бы уважительно относиться к тому факту, что две трети опрошенных (68%) назвали себя православными, если бы не ответы на другие вопросы, вскрывающие суть этой самоидентификации. Скажем, посещают храм один раз в месяц и чаще только 11%, несколько раз в год — 26% и практически никогда — 21% опрошенных. Что-то не видно религиозного рвения…

От себя добавлю, что здесь мы находим вовсе не ответ, а большой вопрос о цели посещения храма (пусть даже до неприличия редкого). Скажем, мсье Ельцин, по его собственному признанию, испытывал в храме комфорт, а не искреннее раскаяние перед Всевышним, как полагается христианину. Ну, ладно, этот «отец русской демократии» храм с пивнушкой перепутал, как я полагаю. Дело прошлое, а сегодня лучше, что ли? Нынешних политических карликов, с видимым удовольствием позирующих на церковной службе перед телекамерами со свечками в руках, народ справедливо назвал подсвечниками. Любопытствую: дубовыми или жестяными?

Однако вернемся к результатам опроса ФОМ. Соблюдают все церковные посты — 5%, более-менее регулярно читают Библию— 2%, читают утреннее и вечернее правило — 1%. Любопытствую, можно ли быть последователем Христа на 2 — 3 процента? Из тех, кто назвал себя православными, никогда не причащаются 61%, не соблюдает постов 79%, не молятся 30%, никогда не читали Евангелие 58%.. Насколько же далеки нынешние верующие от христианской нормы, если 27% из всех опрошенных православных не смогли назвать ни одной (!!!) из десяти заповедей, данных человечеству Господом.

Но самая потрясающая воображение особенность современного православия под игом буржуазии была выявлена исследованиями «Левада-Центра» в 2012 году: только около 40% православных уверены в существовании Бога. И ведь нужно еще тщательно разбираться, в какого именно Бога (или богов?) веруют эти прихожане — захожане, если Библию хоть с какой-то периодичностью читают лишь 2 процента из них. Худосочны и червивы плоды угодливого политиканства иерархов РПЦ(б) в виде антисталинизма и обслуживания капитала.

Экономист Михаил Хазин исчерпывающе четко обозначил политику российского правительства по планомерной дебилизации школьников. В прямом эфире «Эха Москвы» 12 июля 2012 года он так охарактеризовал эту политику: «Адольф Алоизович Шикльгрубер, известный под псевдонимом Гитлер, или наоборот, Гитлер, известный под псевдонимом Шикльгрубер,… объяснял, что русский человек должен знать грамоту настолько, чтобы поставить свою подпись и уметь прочитать тот указ, который ему немецкий хозяин напишет. Я склонен считать, что наше министерство образования нынешнее исполняет заветы Адольфа Алоизовича по полной программе».

К сожалению, буржуазное государство и РПЦ(б) в этом выполнении заветов в очередной раз достигают пресловутой симфонии.

Если бы я предложил преподавать в начальной школе историю предметов нашего обихода, то ни один учитель или чиновник минобразования (или политик) вообще не обратил бы на это никакого внимания. А ведь в моем советском детстве был замечательный эпизод, когда отец принес домой книжку, рассказывающую об истории появления зеркал и других вещей, о том, что мыло должно пениться, чтобы хорошо смывалась грязь (я-то был уверен в другой пользе: если пены будет меньше, то на дольше хватит куска мыла). Это разве лишние знания для любого ребенка младшего школьного возраста?

В школе не преподается ни история математики (и физики, и химии), ни история техники, ни история искусства (или культуры), ни история идейных течений, преобразовавших мир. На это нет свободных часов в школьной программе. Нет и осознания цивилизационной необходимости этих важнейших сведений для российских детей. Но с невиданным упорством чиновники государства и РПЦ(б) навязывают детям и родителям историю религий, причем, непременно для общеобразовательных, а не воскресных школ — как будто последних вовсе нет! Это железобетонное упорство не объяснить с рациональных позиций: нет учебников, нет методики, нет учителей, нет, наконец, мировоззренческого единства общества по этой проблеме. В школе будут, например, убеждать ребенка, что Бог есть, а родители говорить, что Бога нет. Кто исследовал, с научной, конечно, а не церковной точки зрения перспективы разрешения этого серьезного конфликта в душе ребенка, в семье, в школе? Да просто в голову это никому не пришло. Ставится очередной эксперимент на людях, хотя действующая Конституция РФ категорически запрещает подобные «опыты».

Широко известный дьякон РПЦ (б) Андрей Кураев еще в 1995 году возмущался своеобразием буржуазной свободы: «…на территории России, как утверждают статистики, действует сегодня около 300 000 народных целителей, ясновидящих, магов и астрологов. Триста тысяч «святых» и «пророков»! Спустя всего пять лет после отмены в России государственного безбожия уже на каждых триста пятьдесят человек приходится один «богоизбранный» чудотворец!» Если бы дьякон сопоставил нашествие тьмы «святых» и «пророков» с предначертаниями Гитлера, то, может быть, он пришел бы к тем же самым выводам, что и автор этих строк.

Кстати, Андрей Кураев, нужно отдать ему должное, явился редчайшим исключением из рядов священноначалия РПЦ (б), кто публично осудил «голубое» лобби среди нынешних иерархов. Снова задам риторический вопрос: как эти «голубчики» могут уважать Сталина или хотя бы нейтрально относиться к его памяти, если при нем педерастия сурово преследовалась по закону как уголовно наказуемое деяние? Конечно же, этот нейтралитет невозможен. Наоборот, их страстный антисталинизм очень даже понятен.

Нацисты отлично усвоили заповеди властителей Римской империи: если хочешь уничтожить народ — убей его язык, культуру и веру. Яволь! Эти планы успешно воплощаются в нашей стране вот уже четверть века неонацистами в масках либералов и демократов. Посмотрите на широчайшую распространенность — ведь от Москвы до самых до окраин — так называемой хип-хоп культуры (брейк-данс, рэп, граффити, диджейнг), на экспансию молодежной готической субкультуры, тесно связанной с вампирской тематикой, и прочая, и прочая, и прочая. Улицы наших городов обезображены граффити — мазней, причем, подражателям стиля негритянских гетто совершенно безразлично, на чем малевать их культовую мерзость: на ржавой поверхности окраинного гаража или на мраморе исторических зданий в центре города. В очередной раз вспоминаются пророчески верный вывод Валентина Распутина: «Сегодня мы живем в оккупированной стране, в этом не может быть никакого сомнения. …Разрушения и жертвы — как на войне, запущенные поля и оставленные в спешке территории — как при отступлении, нищета и беспризорничество, бандитизм и произвол — как при чужеземцах.

Что такое оккупация? Это устройство чужого порядка на занятой противником территории. Отвечает ли нынешнее положение России этому условию? Еще как! Чужие способы управления и хозяйствования, вывоз национальных богатств, коренное население на положении людей третьего сорта, чужая культура и чужое образование, чужие песни и нравы, чужие законы и праздники, чужие голоса в средствах информации, чужая любовь и чужая архитектура городов и поселков — все почти чужое, и если что позволяется свое, то в скудных нормах оккупационного режима».

Так что не само по себе антисоветское блядословие и антисталинское шипение царствующих политических карликов в хоре с иерархами РПЦ (б)  должно волновать нас «в скудных нормах». Проблема оккупации Отечества — вот что может и должно побуждать в нас мысли и действия. И здесь самое важное — избавить народ от слепоты. Не видящим истинное свое положение нужно повторять слова Станислава Леца: «Те, кто надел на глаза шоры, должны помнить, что в комплект входят еще узда и кнут».

Что же касается политиканствующей «элиты» РПЦ(б), то к ней следует относиться именно так, как советует псалмопевец (39:5): «Блажен человек, который на Господа возлагает надежду свою, и не обращается к гордым и к уклоняющимся ко лжи».

В отличие от нынешних служителей маммоны истинно народное отношение к И. В. Сталину высказал в день похорон вождя 9 марта 1953 года патриарх Русской Православной Церкви Алексий. Вот фрагмент его речи: «Упразднилась сила великая, нравственная, общественная сила, в которой народ наш ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет. Нет области, куда бы не проникал глубокий взор нашего великого Вождя. Люди науки изумлялись его глубокой научной осведомленности в самых разнообразных областях, его гениальным научным обобщениям; военные - его военному гению; люди самого различного труда получали от него мощную поддержку и ценные указания. Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума.

Об его напряженных заботах и подвигах во время Великой Отечественной войны, об его гениальном руководстве военными действиями, давшими нам победу над сильным врагом и вообще над фашизмом, об его многогранных необъятных повседневных трудах по управлению, по руководству государственными делами - пространно и убедительно говорили и в печати, и, особенно, при последнем прощании сегодня, в день его похорон, его ближайшие соратники. Его имя, как поборника мира во всем мире, и его славные деяния будут жить в веках».

                                                                               Вячеслав Смирнов.

                                                                               г. Тула.