СТАЛИН И ОПОРА НА СОБСТВЕННЫЕ СИЛЫ

В наши дни понятие «опоры на собственные силы» (по-гречески - «автаркия») стараниями идеологов либерализма превратилось в некое «проклятие», в «политическую нашлёпку», которой норовят побольнее уязвить соперника. При этом и суть и смысл этого понятия для либералов не важны, главное побольнее «пнуть» идеологического противника. А перед намиздесь и сейчас стоит совсем другая цель: помочь нашей стране, в которой мы живём и будем жить, миллионам наших сограждан в нынешнее трудное время, помочь людям ясно осознать – как и почему страна оказалась в кризисе. Как выбраться из сегодняшней «ямы»?

Давайте непредвзято посмотрим на то, как решал экономические проблемы Советский Союз в 20-х-40-х годах. При всём кажущемся отличии в ситуации в СССР тех времён и нынешней ситуации в РФ заметно много общего. Прежде всего – это противостояние. Противостояние враждебному внешнему миру, противостояние яростным попыткам изничтожить, расчленить, уморить блокадой. И кто же эти «нехорошие силы»? Да те же самые, что и сто лет назад, – Соединённые Штаты, Англия, Франция, Германия и разная мелочёвка, соединившаяся в Антанту новых времён – ЕС.

Сравним, как делают на военном совете, исходные позиции, наличные силы, ресурсы сейчас и тогда, сто лет назад. Обязательно надо проанализировать эволюцию методов и целей советской экономической политики – они менялись с течением времени. Опираться будем по возможности на первоисточники.

Не подлежит сомнению, что сталинская политика опоры на собственные силы показала блестящие результаты – это было преобразование страны из аграрной, «заморённой» монархии в Советский Союз, выросший после победы в Великой Отечественной войне в могучую мировую державу. Итогом стал «ялтинский мир», двуполярная конфигурация мировых сил.

С задачей выбора конкретных путей внешнего экономического взаимодействия Советская Россия столкнулась лишь некоторое время спустя после окончании Гражданской войны, только в эпоху дипломатических признаний, восстановления контактов с окружающими странами. До того и говорить было не о чем – страна была в огненном кольце врагов, с которыми вести экономические и торговые переговоры было просто невозможно.

Что представляла собой страна после Гражданской войны? Территория и население страны – в основном – что и до революции. Но из страны эмигрировала большая часть научно-технической интеллигенции, в первую очередь инженеры, учёные, конструкторы. Довоенные фабрики и заводы были в значительной степени разрушены, практически все - не работали. Немногочисленный и до революции рабочий класс, спасаясь от голода, массами уходил назад, в деревню. Выплавка чугуна за весь 1921 год составляла 116,3 тысячи тонн, т.е. 3% довоенного производства. Транспорт влачил жалкое существование. Были напрочь разрушены все экономические и хозяйственные связи между субъектами народного хозяйства. Добавьте сюда предпринятую Антантой экономическую блокаду страны. Сходство с сегодняшней ситуацией имеется. Понятно, что в те годы автаркия, опора на собственные силы, была навязана стране извне.

После разрыва экономической блокады в выборе пути экономического развития Советской России тесно переплетались и экономические и политические соображения. Так, на 14-м съезде Сталин говорит: «Превратить нашу страну из аграрной в индустриальную, способную производить своими собственными силами необходимое оборудование,- вот в чём суть, основа нашей генеральной линии. Мы должны поставить дело так, чтобы помыслы и стремления хозяйственников были направлены в эту именно сторону, в сторону превращения нашей страны из страны, ввозящей оборудование, в страну, производящую это оборудование. Ибо в этом основная гарантия хозяйственной самостоятельности нашей страны. Ибо в этом гарантия того, что наша страна не будет превращена в придаток капиталистических стран». В другом выступлении он дополняет: «Это верно не только с точки зрения построения социализма. Это верно также с точки зрения отстаивания независимости нашей страны в обстановке капиталистического окружения. Невозможно отстоять независимость нашей страны, не имея достаточной промышленной базы для обороны. Невозможно создать такую промышленную базу, не обладая высшей техникой в промышленности».

Образно разъясняя цели индустриализации Сталин говорит: «…авторы плана Дауэса, хотели бы ограничить нас производством, скажем, ситца, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только ситец, но и машины, необходимые для производства ситца. Они хотели бы, чтобы мы ограничивались производством, скажем, автомобилей, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только автомобили, но и машины, производящие автомобили. Они хотят ограничить нас производством, скажем, башмаков, но нам этого мало, ибо мы хотим производить не только башмаки, но и машины, производящие башмаки. И т. д. и т. п.».

И эта грандиозная программа могла быть реализована, потому что: «…Россия представляет собой одну из немногих в мире стран, изобилующих внутри всеми видами топлива, сырья и продовольствия, т.е. страну, независимую от заграницы в отношении топлива, продовольствия и пр., страну, могущую обойтись в этом отношении без заграницы».

Ну, а где взять деньги на индустриализацию? Обычно эти деньги получали от ограбления колоний, как контрибуции с побеждённых народов, на худой конец – как масштабные внешние займы. Но ведь у нас колоний нет, воевать мы ни с кем не хотим, а займов нам буржуи не дают. Остаётся единственный путь индустриализации - путь собственных, внутренних накопленийдля дела развития народного хозяйства. Но и такой путь содержит «подвохи». Для того, чтобы он был эффективен, необходимо, чтобы излишки накопления в стране не распылялись, а собирались в наших кредитных учреждениях, кооперативных и государственных на предмет их использования для нужд прежде всего промышленности. Необходимо тщательно закрывать все те дорожки и щели, по которым утекает часть излишков накопления в стране в карманы разных воров и хапуг, беречь наши накопления от распыления, от растаскивания их по ненужным каналам, от отклонения их от основной линии строительства нашей индустрии. И такой режим реально заработал. Если в 1926 27 году было вложено в промышленность около 1 миллиарда рублей, то через три года удалось вложить уже около 5 миллиардов рублей.

Были и большие сложности, например в обеспечении интеллектуальными ресурсами - создание проектов предприятий, инженерное обеспечение строительства и пуско-наладочных работ требовали сформировать в Советском Союзе в кратчайшее время многочисленный инженерный корпус. И это было сделано. Одновременно с первыми пятилетками был проведен ряд реформ - важнейшей была налоговая. В 1931-1933 гг. была проведена тарифная реформа, целью которой явился подъем уровня оплаты труда в важнейших отраслях промышленности (прежде всего тяжёлой) а также на важнейших предприятиях.

Каковы же итоги индустриализации? В 1928 г. из десяти устанавливаемых станков семь были импортными, в 1937 г. только один станок из десяти был импортным. Стремительно освободилась наша страна и от импорта тракторов. В 1931 г. 91% тракторов, поставляемых в сельское хозяйство, были импортными, однако уже в 1932 г. отечественное машиностроение почти полностью обеспечило сельское хозяйство тракторами, а часть отечественных тракторов было направлено на экспорт. В 1931 году СССР занял второе место в мире по производству машин.

Критики Сталина зачастую «талдычат» о проводившейся им якобы «абсолютной автаркии». Послушаем его самого: «Представлять социалистическое хозяйство как абсолютно замкнутое и абсолютно независимое от окружающих народных хозяйств,- значит утверждать глупость. Можно ли утверждать, что социалистическое хозяйство не будет иметь абсолютно никакого экспорта и импорта, не будет ввозить не имеющихся в стране продуктов и вывозить в связи с этим своих продуктов? Нет, нельзя утверждать. А что такое экспорт и импорт? Это есть выражение зависимости одних стран от других. Это есть выражение экономической взаимозависимости».

Но при этом он замечает: «Значит ли это, что если нет абсолютно независимых стран, то тем самым исключается самостоятельность отдельных народных хозяйств? Нет, не значит. Наша страна зависит от других стран так же, как и другие страны зависят от нашего народного хозяйства, но это еще не означает, что наша страна потеряла, тем самым, свою самостоятельность, что она не может отстоять своей самостоятельности, что она должна превратиться в винтик международного капиталистического хозяйства.Надо различать между зависимостью одних стран от других и экономической самостоятельностью этих стран. Отрицание абсолютной независимости отдельных народнохозяйственных единиц еще не означает и не может означать отрицания экономической самостоятельности этих единиц».

Показателен в этом отношении и ответ Сталина на вопрос делегации американских рабочих: «В какой степени может СССР сотрудничать с капиталистической промышленностью других стран»?

Ответ: «Я думаю, что наличие двух противоположных систем – системы капиталистической и системы социалистической – не исключает возможности таких соглашений. Я думаю, что такие соглашения возможны и целесообразны в обстановке мирного развития.

Экспорт и импорт являются наиболее подходящей почвой для таких соглашений. Нам нужны: оборудование, сырье (например, хлопок), полуфабрикаты (по металлу и пр.), а капиталисты нуждаются в сбыте этих товаров. Вот вам почва для соглашения. Капиталистам нужны: нефть, лес, хлебные продукты, а нам необходимо сбыть эти товары. Вот вам почва для соглашения. Нам нужны кредиты, капиталистам нужны хорошие проценты на эти кредиты. Вот вам еще почва для соглашения уже по линии кредита, причём известно, что советские органы являются наиболее аккуратными плательщиками по кредитам». Но кабальных условий мы не можем принять.

Отметив успехи индустриализации Сталин на 16-м съезде замечает: «До сих пор мы экономили на всём, в том числе и на лёгкой индустрии, для того, чтобы восстановить тяжёлую индустрию. Но тяжёлую индустрию мы уже восстановили. Её нужно только развернуть дальше. Теперь мы можем повернуться к лёгкой индустрии и двинуть её вперёд ускоренным темпом. Новое в развитии нашей промышленности состоит, между прочим, в том, что мы имеем теперь возможность развивать ускоренным темпом и тяжёлую, и лёгкую индустрию». Т.е., говоря попросту – выбор между категориями А и Б – это вопрос конкретных экономических обстоятельств, а не догма. Если бы советские руководители после Сталина руководствовались таким пониманием, история СССР смогла бы развиваться совсем по другому сценарию.

Индустриализация с опорой на собственные силы была для Советской страны не эпизодом, а генеральной линией. Вспомним известные слова: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Была и яростная оппозиция сталинскому плану индустриализации. Так, например, зиновьевец Сокольников противопоставил ему план, по которому СССР должен был остаться аграрной страной, производящей, главным образом, сырье и продовольствие, вывозящей их за границу и ввозящей оттуда машины, которых сама не производит и не должна производить. В условиях 1925 года этот план выглядел, как план экономического закабаления СССР промышленно развитой заграницей.

Из слов самого Сталина мы поняли главное: какие цели преследовала сталинская политика опоры на собственные силы, какими методами она реализовывалась, какие были её итоги. Это был тяжелейший процесс. Но он был успешно реализован.

Что же нужно нынче стране и обществу чтобы не на словах, а на деле «опереться на собственные силы»? Необходима максимальная, но разумная централизация государства, единая и непреклонная воля в реализации принятых решений. Необходимо очистить государство и общество от паразитических элементов – воровства, казнокрадства во всех их формах и методах, лишить всякой власти «трудящиеся элементы», весь труд которых состоит в выкачивании средств из государственной кормушки. Салтыков-Щедрин образно сказал: «Есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях - пирог с казённой начинкою».

Действия по реализации такого плана требуют огромной воли и огромного мужества. Сможет ли страна родить таких людей и такие общественные силы, которые способны это реализовать, покажет только будущее. Будем надеяться на успех.

С.В.Христенко, Секретарь ЦК ВКПБ