По-первых, вопрос о монополистическом капитализме, об империализме, как новой фазе капитализма.

Маркс и Энгельс дали в “Капитале” анализ основ капитализма. Но Маркс и Энгельс жили в период господства домонополистического капитализма, в пе­риод плавного эволюционирования капитализма и его “мирного” распространения на весь земной шар.

Эта старая фаза завершилась к концу XIX и к началу XX столетия, когда Маркса и Энгельса не было уже в живых. Понятно, что Маркс и Энгельс могли лишь догадываться о тех новых условиях развития капитализма, которые наступили в связи с новой фазой капитализма, пришедшей на смену старой фазе, в связи с империалистической, монополистической фазой развития, когда плавное эволюционирование ка­питализма сменилось скачкообразным, катастрофиче­ским развитием капитализма, когда неравномерность развития и противоречия капитализма выступили с особой силой, когда борьба за рынки сбыта и вывоза капитала в условиях крайней неравномерности развития сделала неизбежными периодические империалистиче­ские войны на предмет периодических переделов мира и сфер влияния.

Заслуга  Ленина и,  стало  быть, новое у  Ленина состоит здесь в том,  что он, опираясь на основные положения  “Капитала”,  дал  обоснованный  марксист­ский анализ империализма, как последней фазы капи­тализма, вскрыв его язвы и условия его неизбежной гибели. На базе этого анализа возникло известное положение Ленина о том, что в условиях империализма возможна победа  социализма в отдельных, отдельно взятых, капиталистических странах.

Во-вторых, вопрос о диктатуре пролетариата. Основную идею диктатуры пролетариата, как по­литического   господства   пролетариата  и   как   метода свержения власти капитала путём насилия, дали Маркс и Энгельс.

Новое у Ленина состоит в этой области в том, что:

а) он открыл Советскую власть, как лучшую го­сударственную форму диктатуры пролетариата, исполь­зовав для этого опыт Парижской Коммуны и русской революции;

б) он раскрыл скобки в формуле диктатуры про­летариата под углом  зрения проблемы  о  союзниках пролетариата, определив диктатуру пролетариата, как особую форму классового союза пролетариата, являющегося руководителем,  с эксплуатируемыми массами непролетарских классов (крестьянства и пр.), являющимися руководимыми;

в) он подчеркнул с особой силой тот факт, что диктатура  пролетариата  является  высшим  типом  демократии при классовом обществе, формой пролетарской демократии, выражающей интересы большинства (экс­плуатируемых), - в противовес демократии капиталистической, выражающей интересы меньшинства (эксплуататоров).

В-третьих, вопрос о формах и способах успешного строительства социализма в период диктатуры проле­тариата, в период переходный от капитализма к социализму, в стране, окружённой капиталистическими государствами.

Маркс и Энгельс рассматривали период диктатуры пролетариата, как период более или менее длительный, полный революционных схваток и гражданских войн, в продолжение которого пролетариат, находясь у вла­сти, принимает меры экономического, политического, культурного и организационного характера, необходи­мою для того, чтобы вместо старого капиталистического опщества создать новое социалистическое общество, общество без классов, общество без государства. Ленин стоял целиком и полностью на почве этих основных положений Маркса и Энгельса.

Новое у Ленина в этой области состоит в том, что: а) он обосновал возможность построения полного социалистического общества в стране диктатуры про­летариата, окружённой империалистическими государствами, при условии, что эта страна не будет задушена военной интервенцией окружающих капиталистических государств;

б) он наметил конкретные пути экономической по­литики (“новая экономическая политика”), при помощи которых пролетариат, имея в руках экономические командные высоты (промышленность, землю, транспорт, банки и т. п.), смыкает социализированную индустрию с сельским хозяйством (“смычка индустрии с крестьян­ским хозяйством”) и ведёт, таким образом, всё народ­ное хозяйство к социализму;

в) он наметил конкретные пути постепенного под­вода и вовлечения основных масс крестьянства в русло социалистического строительства через кооперацию, представляющую в руках пролетарской диктатуры вели­чайшее средство переделки мелкого крестьянского хо­зяйства и перевоспитания основных масс крестьянства в духе социализма.

В-четвёртых, вопрос о гегемонии пролетариата в ре­волюции, во всякой народной революции, как в револю­ции против царизма, так и в революции против капитализма.

Маркс и Энгельс дали основные наброски идеи гегемонии пролетариата. Новое у Ленина состоит здесь в том, что он развил дальше и развернул эти наброски в стройную систему гегемонии пролета­риата, в стройную систему руководства пролетариата трудящимися массами города и деревни не только в деле свержения царизма и капитализма, но и в деле социалистического строительства при диктатуре про­летариата.

Известно, что идея гегемонии пролетариата полу­чила, благодаря Ленину и его партии, мастерское при­менение в России. Этим, между прочим, объясняется тот факт, что революция в России привела к власти пролетариата.

Раньше обычно дело происходило таким образом, что рабочие дрались во время революции на баррикадах, они проливали кровь, они свергали старое, а власть попадала в руки буржуа, которые угнетали и эксплуатировали потом рабочих. Так было дело в Англии и во Франции. Так было дело в Германии. У нас, в России, дело приняло другой оборот. У нас рабочие представляли не только ударную силу революции. Будучи ударной силой революции, русский пролета­риат старался вместе с тем быть гегемоном, политиче­ским руководителем всех эксплуатируемых масс го­рода и деревни, сплачивая их вокруг себя, отрывая их от буржуазии, изолируя политически буржуазию. Бу­дучи же гегемоном эксплуатируемых масс, русский пролетариат боролся за то, чтобы захватить власть в свои руки и использовать её в своих собственных интересах, против буржуазии, против капитализма. Этим, собственно, и объясняется, что каждое мощное выступ­ление революции в России, как в октябре 1905 года, так и в феврале 1917 года, выдвигало на сцену Советы рабочих депутатов, как зародыши нового аппарата власти, призванного подавлять буржуазию, - в про­тивовес буржуазному парламенту, как старому аппа­рату власти, призванному подавлять пролетариат.

Дважды пыталась у нас буржуазия восстановить буржуазный парламент и положить конец Советам: в сентябре 1917 года, во время Предпарламента, до взятия власти большевиками, и в январе 1918 года, и время Учредительного собрания, после взятия власти пролетариатом, - и каждый раз терпела поражение. Почему? Потому, что буржуазия была уже изолирована политически, миллионные массы трудя­щихся считали пролетариат единственным вождём революции, а Советы были уже проверены и испытаны, как своя рабочая власть, променять которую на буржуазный парламент было бы для пролетариата самоубийством. Не удивительно поэтому, что бур­жуазный парламентаризм не привился у нас. Вот почему революция привела в России к власти про­летариат.

Таковы результаты проведения в жизнь ленинской системы гегемонии пролетариата в революции.

В-пятых, вопрос национально-колониальный.

Маркс и Энгельс, анализируя в своё время события в Ирландии, в Индии, в Китае, в странах Центральной Европы, в Польше, в Венгрии, - дали основные, отправные идеи по национально-колониальному вопросу. Ленин в своих трудах базировался на этих идеях.

Новое у Ленина в этой области состоит в том, что:

а) он собрал воедино эти идеи в стройную систему взглядов о национально-колониальных революциях в эпоху империализма;

б) связал национально-колониальный вопрос с вопросом о свержении империализма;

в) объявил национально-колониальный  вопрос со­ставной частью общего вопроса о международной про­летарской революции.

Наконец, вопрос о партии пролетариата.

Маркс и Энгельс дали основные наброски о партии, как передовом отряде пролетариата, без которой (без партии) пролетариат не может добиться своего освобождения ни в смысле взятия власти, ни в смысле пере­устройства капиталистического общества.

Новое у Ленина в этой области состоит в том, что он развил дальше эти наброски применительно к но­вым условиям борьбы пролетариата в период империа­лизма, показав, что:

а) партия есть высшая форма классовой организа­ции пролетариата в сравнении с другими формами организации пролетариата (профсоюзы, кооперация, государственная организация), работу которых призвана она обобщать и направлять;

б) диктатура  пролетариата может  быть  осущест­влена лишь через партию, как её направляющую силу;

в) диктатура пролетариата может быть полной лишь и том случае, если ею руководит одна партия, партия коммунистов, которая не делит и не должна делить руководство с другими партиями (выделено ред.);

г) без железной дисциплины в партии не могут быть осуществлены задачи диктатуры пролетариата по подавлению   эксплуататоров   и   перестройке   классового общества в общество социалистическое.

Вот в основном то новое, что дал Ленин в своих трудах, конкретизируя и развивая дальше учение Маркса применительно к новым условиям борьбы пролетариата и период империализма.

Поэтому и говорят у нас, что ленинизм есть марксизм эпохи империализма и пролетарских революций.

Из этого видно, что ленинизм нельзя ни отделять от марксизма, ни - тем более - противопоставлять марксизму.

В вопросе делегации сказано далее:

“Было ли бы правильным сказать, что Ленин верил и “творческую революцию”, тогда как Маркс был более склонен ожидать кульминационного развития экономических сил?”

Я думаю, что сказать так было бы совершенно неправильно. Я думаю, что всякая народная революция, если  она является действительно народной революцией, есть  революция  творческая,  ибо  она  ломает  старый уклад и творит, создаёт новый.

Конечно, не может быть ничего творческого в таких, с позволения сказать, “революциях”, какие бы­вают иногда в некоторых отсталых странах в виде игрушечных “восстаний” одних племён против других. Но такие игрушечные "восстания" никогда не считались марксистами революцией (выделено ред.).  Речь идёт, очевидно, не о та­ких “восстаниях”, а о массовой народной революции, подымающей угнетённые классы против классов-угне­тателей. А такая революция не может не быть творче­ской. Маркс и Ленин стояли именно за такую революцию, - и только за такую. При этом понятно, что такая революция не может возникнуть при любых условиях, что она может разыграться лишь при опре­делённых благоприятных условиях экономического и политического порядка.