Очевидно, от того, что шедшие на смену реформаторы социализма основной удар сосредоточили на Сталине, но так и не сумели его победить. В результате на преемника вождя у них просто не осталось сил. Но силы нашлись на переписывание истории страны, в которой Маленкову не оставалось места.
Современные же руководители рассматривают высокие темпы производительности труда только с позиции кнута и пряника, поэтому им опыт Маленкова не нужен. Отчего роль этого человека в истории остается ещё более непонятной, поскольку его соратники по ЦК не оставили о нем никаких упоминаний. Хотя именно после его отстранения от власти последовал переход созидающей категории Труда в денежную составляющую Капитала.
Георгий Максимилианович Маленков по времени оказался в точке кипения экономических интересов мирового империализма и нарастающей системы социализма, получавшей тогда сильную поддержку в развивающемся мире. Причем численное соотношение этих систем в мировом противоборстве приближалось к примерному равновесию. Маленков был единственным преемником Сталина и таковым числился уже с 1942 года, когда возглавил всё советское самолетостроение. Именно он превратит обычный двигатель самолета в энергетическую установку и заставит ей служить все конструкторские мысли. Авиаконструкторы были обречены экономить на всем, прежде всего, понижать вес, улучшать аэродинамику, обеспечивать надежность систем жизнеобеспечения самолетов. В итоге же, все конструкторские решения авиастроения замыкались на экономию топлива в работе каждого двигателя, а боевая машина превращалась в гоночный самолет. В 1943 году советские самолеты добьются перевеса в воздухе, и Маленков получит золотую звезду Героя Социалистического труда.
На XIX съезде ВКП/б/ в 1952 году Маленков выступит с отчетным докладом, вместо Сталина. Это был символический знак, указывающий всему Советскому народу будущего главу Советского Союза. Поэтому, когда не станет Сталина 5 марта 1953 года, высшее руководство страны безо всякой волокиты выберет Маленкова Г.М. новым главой Советского Союза, назначив Председателем Совета министров СССР и 1-м секретарем ЦК КПСС.
Однако, чтобы стать страной с ракетно-ядерным щитом, в начале было постановление Совета Министров СССР от 13 мая 1946 года (которое рассекретили только в начале 90-х годов). Там говорилось о создании «Спецкомитета №1» в атомном проекте, под председательством Л.П.Берия, и «Спецкомитета №2» по реактивной технике, под председательством Г.М.Маленкова, ставшее ещё и комитетом по созданию ракетной техники. То есть, создание ракетно-ядерного щита в Советском Союзе целиком и полностью замыкалось на Маленкова и Берия. И они эту ношу на себе вынесли и такой щит создали!
Конечно, Советский народ благодарен своим создателям за ракетно-ядерный щит. Только вот в высших структурах власти революционный темп развития производительных сил со времён появления ракетно-ядерного щита менялся на традиционные воззрения анархо-синдикализма, свойственное реформаторам социализма. Военное противоборство Труда и Капитала навязывало стране Советов стратегию фронтовой передовой со странами империализма, что делало маршальский мундир в ЦК партии почти рабочей одеждой. Соответственно, стратегия быстрых военных побед начинала оттеснять стратегию наступления рабочего движения.
Заметная волна анархо-синдикализма в ЦК КПСС проявится в самом начале 50-х годов, что вынудит Сталина выступить с работой «Экономические проблемы развития социализма в СССР». На какое-то время экономическая стратегия классиков рабочего движения возобладает над стратегией военных успехов, но смерть Сталина всё вернет на круги своя. При этом контроль за производительными силами в СССР на самом верху власти оставался в поле зрения двух человек – Маленкова и Берия.
Засилье военных в ЦК КПСС элементарно подталкивало этот штаб политических решений к практике быстрых решений, что превращало экономику в «настоящую махновщину». Берия был убит 26 июня 1953 года. Хрущевым будет запушена утка «ареста» Берия, как «английского шпиона и ярого врага народа», которого он обещал судить. Но никто из судей и прокуроров после 26 июня 1953 года Берия живым не видели…
Вынужденный уход Маленкова в 1957 году со всех постов ознаменовался запуском первого искусственного спутника Земли, созданного под его руководством. Собственно, сдача Маленковым должности 1-го секретаря ЦК КПСС Хрущеву ещё до убийства Берия, обернется тем, что и его с тех пор держали на прицеле его же соратники по ЦК КПСС. Поэтому всякий неудачный политический шаг Маленкова мог стать для него последним. И здесь можно иронизировать над слабостью Маленкова, не разглядевшего в Хрущева анархиста и поставившего его к кадровой власти в партии. Но беда Маленкова заключалась в том, что он не мог в одиночку тянуть весь воз за ЦК КПСС, в котором партократы предпочитали беззаботно жить на лаврах победы в великой войне. Что же касается «слабого» Маленкова, то раскрутить сильный маховик ракетостроения в стране кроме него никто не мог.
После ухода Маленкова произошел и разлад с Китаем, поскольку работать с КПК по системе развития экономической базы ленинской электрификации, кроме Сталина и Маленкова, тоже никто не мог. А по сути дела в Москве той поры начинался «маленький Майдан», скрытый от широких масс размерами ЦК КПСС. Вскоре этот «маленький Майдан» пошел вширь и стал проявлять себя разговорами о расстреле антихрущевского протеста в Тбилиси. После чего положение усугубилось и разговоры стали касаться проблем нахлынувшей инфляции и другого расстрела протеста рабочих против повышения цен в Новочеркасске.
Из авангарда Советского народа партократия стала превращаться в арьергард, т.е. стала жить только для себя, исключив всякую критику снизу. В результате возникшего застоя начала рушиться Ленинско-Сталинская экономическая база электрификации, увлекавшая за собой половину мирового населения. Темпы экономического роста быстро сокращались до размеров трех республик. Причина застоя: страна больше не могла наращивать темпы высокой производительности труда и таким образом лишалась возможности революционно вести за собой всю мировую армию Труда.
Здесь приходится вводит термин анархо-синдикализма, который был введен Лениным и обозначал антисоветскую оппозицию внутри страны, которую вождь назвал опасным врагом Советской России. Причем после Кронштадтского мятежа анархо-синдикализм получил у Ленина оценку ещё более опасного противника, чем внешнее белогвардейское нашествие вместе с интервенцией. Потому что – это была «настоящая махновщина», способная бороться и за белых, и за красных, действуя внутри социализма, что превращало анархо-синдикализм в самую надежную опору империализма в борьбе с социализмом.
Белогвардейский идеолог Милюков дал этой силе политическую установку к действию: «немножко вправо или немножко влево, а остальное приложится». То, что у Милюкова немножко прикладывалось, – были иностранные фонды, сбор которых он начал организовывать сразу же с Кронштадтским мятежом. А вот Ленин ввел в оборот милюковские понятия «правого и левого» уклонов, которые имитировали борьбу анархистов за белых или за красных. Реального успеха в борьбе с правым и «левым» уклонами в партии добился Сталин, что позволило развивать страну Советов и побеждать в великой войне. Маленков серьёзно столкнулся с анархо-синдикализмом после смерти Сталина и мог рассчитывать на успех при поддержке ЦК КПСС. Чего не случилось.
Может ли нынешняя Россия, оформившаяся на победившей волне «настоящей махновщины» и строящая капитализм, что-то построить, снисходительно взирая с высоты своей «демократии» на «Моральный кодекс строителя коммунизма», взятый идеологами Хрущева из заповедей Моисея и поставленный впереди битья всего Советского народа? Но на таком мировоззрении можно строить только хрущевские обкомы, с удивлением обнаруживая, что и «Вашингтонский обком» точно такой же… Поэтому экономические очертания строительства страны у Хрущева сразу же приняли форму движения к военному коммунизму, поскольку денежная масса устремилась в положение керенок, навстречу которым были выдвинуты мощные силы анархо-синдикализма. Производительность труда в таких условиях способна проявлять себя только в виде фикции.
Конечно, производительность труда как составная часть экономики, призвана рассматривать истоки прибыли, этой основы благосостояния в государстве, с двух позиций: с присвоения меньшинством прибавочной стоимости или сознательно создаваемой большинством населения высокой производительности труда. Первое направление свойственно капитализму, второе – социализму. Причем, второе направление связано с именем Маленкова, поскольку высокая производительность труда на сознательном уровне была способна проявляться в период его правления политикой понижения цен. И политика понижения цен могла проявляться после него, чем вынуждала уходить денежную систему из экономики. Поэтому мир Капитала сделал всё, чтобы из политики и из исторической памяти народа ушел Маленков, а денежная система осталась.
Вместе с тем, расправа над Берия и Маленковым предопределила характер расправы с СССР и определила будущих лидеров строительства капитализма, обосновавшихся в ЦК КПСС. Собственно, Советский Союз уничтожали не простые люди, а делали это самые высокопоставленные бюрократы из ЦК КПСС. Причем партократы разваливали страну во вред большинству населения. Да и «цветные» революции, взятые на вооружение Западом, разрабатывали не в «Вашингтонском обкоме», а «Московский обком» Хрущева направлял разрушительную волну анархо-синдикализма на социализм, реабилитируя троцкистов, бандеровцев и криминал, которые очень скоро станут под знамена диссидентства. В результате киевский Майдан в XXI веке обязан своим появлением не одной бандеровщине, как пытаются нас уверить официальные СМИ, а тут ещё приложили руку троцкизм и криминал.
Со второй половины 50-х годов жажда наживы московских партократов прибьет к их берегу троцкизма. Троцкизм они реабилитировали сразу же после осуждения «сталинизма». Неотроцкизм, в стиле «Преданной революции» своего основоположника, осудил «денежные суррогаты» Сталина, ненавязчиво указав на единственно «правильные» деньги в американских банках, спонсирующие в свое время Троцкого. Реабилитация подельников маршала Жукова, по «трофейному делу» в Германии, указала путь выхода на свободу для криминала. Очередь дошла как до старых, так и до новых фашистов СС «Галичина» и «Ваффен» СС, которые за прошедшие десятилетия снова научатся строиться в колонны и ходить парадным маршем. И этот союз трёх сил, представляющих анархо-синдикализм, способен пока удерживать капитализм на всем постсоветском пространстве. Пока под ударами этого триумвирата «махновщины» не лопнет банковская система…
Экономическая база электрификации в ленинском исполнении, продвигаемая Маленковым, отличается от обычной экономики капитализма тем, что у неё на первом месте стоит не денежная система учета затрат, а система учета затрат энергоресурсов. У класса производителей контроль прибыли в государстве может вестись только на базе непосредственных затрат «черного золота», т.е. энергоресурсов, которые сами участвуют в производственном процессе, поэтому первичны в учете всех затрат, а денежная составляющая – вторична. Ибо деньги у производителей отображают только обратную связь процесса производства, отдавая приоритет учету «черного золота», как когда-то в период раннего капитализма мера металлического золота в банке выражала способность к учету кредитования, т.е. развития капиталистического производства.
Но самое главное – первенство энергоресурсов в экономике позволяло успешно планировать на всех ступенях процесса и повышать производительность труда. Ибо доля сэкономленного энергоресурса при этом позволяла понижать цены в магазинах на величину, в денежном выражении равную стоимости сэкономленного «черного золота». И такой способ реализации прибыли в государстве повышал покупательную способность населения и повышал жизненный уровень большинства жителей. Вместе с тем, понижение цен – устремляло ценники к нулю, что указывало на цель движения к обществу без денег, т.е. коммунизму. Но как боялись хрущевцы общества без денег и до чего же они извратили суть коммунизма. При этом «коммунизм» Хрущева получил полную поддержку Запада, разумеется, при наличии кривой улыбки, отводящей в сторону взгляд от реального анархо-синдикализма. Черчилль даже ввел понятие «борьбы под ковром», чтобы не обсуждать поведение диссидентов Запада в Советском Союзе, представляющих собой троцкистов, криминал и неофишистов.
Зарождение отечественного Майдана сопровождалось маханием шашкой в стиле «махновщины», что позволяло троцкистам сознательно загонять эти рецидивы «под ковер», поскольку «поверх ковра» они расставляли свои приоритеты общества. В таком противоборстве «сталинисты» лишались слова под предлогом выражения идеологии «терроризма», которую в союзе с Западом удалось «приравнять» к идеологии Гитлера. В конечном выражении Киев не мог на разродиться Майданом бандеровским, ибо по Прибалтике и Украине время от времени маршировали бывшие гитлеровские фашисты, по постсоветскому пространству вовсю разгуливали радикальные исламисты-ваххабиты, а криминал поддерживал всё антисоветское движение не из каких-то «хаз» и «малин», а из современных особняков и офисов буржуазной элиты.
«Демократический» Запад уже имел опыт демонстрации широкой поддержки леваками-троцкистами фашистского режима Франко в Испании. Это выразилось в том, что в 1936 году четыре колонны Франко почти без боя взяли Мадрид, опираясь на поддержку «пятой колонны» леваков, разваливших изнутри Народный фронт в столице Испании. После чего уже Гитлер взял на вооружение практику «пятых колонн» и за счет их «работы» покорял европейские столицы. А теперь такая практика уже взята на вооружение империализмом и, как тайна за семью печатями, нигде не обсуждается.
Что касается стран Восточной Европы и Прибалтики, то их активная поддержка анархо-синдикализма на постсоветском пространстве могла доходить до «бросания вверх чепчиков». В результате анархо-синдикализм проявился самыми темными сторонами жизни, возродив фашизм и криминал в качестве самых ярых защитников буржуазной демократии.
Мог ли в ЦК КПСС этой волне противостоять одинокий Маленков? Только ценой гибели и потери управляемости в стране. Что, собственно, и требуется для успеха политики анархии, отменяющей государство и приветствующей фашизм.
Пример Маленкова тем и поучителен, что «маленький Махно», в образе Хрущева, обскакал больших маршалов, умея воевать и за белых, и за красных. Победа Хрущева над Маленковым не была победой идейной, а выражалась интригами в стиле «настоящей махновщины», на поле которой этого анархиста поддержали министры обороны, сначала – Булганин, а затем – Жуков, имевшие аналогичное мировоззрение. Без поддержки армии Хрущев никого победить не мог.
Поэтому, если мы сегодня зададимся вопросом – а в какое общество втянул нас природный анархо-синдикализм и в какой ряд политиков с мировым именем можно поставить имя наследника Махно, то, увы, общество стремительно катится к модели Древнего Рима, а Хрущев способен дополнить всего лишь ряд таких известных «лидеров» Древнего Рима, как Калигула и Нерон. Да и современная Россия, построенная на идеях анархии и интригах Хрущева, способна деградировать до состояния полного развала Древнего Рима. При этом, как ни странно, гибель Древнего Рима и рецидивы нынешнего гниения России полностью замыкаются на один и тот же показатель: низкую производительность труда.
Вот куда ведет политика переписывания истории, уводя из неё высокую производительность труда под руководством Маленкова.
Владимир Рябов
