Советская Россия, начало 1920-х годов. Только-только стихли бои на фронтах Гражданской войны. Пришедшие к власти после Октябрьской революции большевики должны были как можно скорее приступить к решению насущных проблем. А проблем было много: почти 7 лет беспрерывных войн довели страну до нищеты. В ходе Гражданской войны были разрушены многие добывающие предприятия, что привело к нехватке сырья и топлива и закрытию многих заводов. Да и та промышленность, которая досталась революционерам в наследство от предыдущих властителей, не могла справиться с поставленными перед ней задачами. Кроме того, резко возрос уровень преступности, а внешние и внутренние враги Советской власти плели интриги, надеясь в скором времени свергнуть большевиков и возродить старые порядки. Ситуация требовала наличия в руководстве людей, готовых на 100 процентов отдавать себя работе на благо общества. Партия большевиков такими людьми обладала. Одним из них был Феликс Эдмундович Дзержинский. Он известен, прежде всего, как основатель и руководитель могущественной Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК) – органа диктатуры пролетариата, осуществляющего борьбу с преступностью, контрреволюцией и саботажем. Однако успешная борьба с врагами Советской власти – далеко не единственная заслуга Дзержинского. Он активно занимался развитием металлургического комплекса страны, наладил работу железнодорожного транспорта, создал спортивное общество «Динамо». С февраля 1924 года руководил Высшим советом народного хозяйства (ВСНХ). Но главное, за что страна должна быть благодарна Железному Феликсу, – потрясающее решение проблемы массовой послевоенной детской беспризорности.В стране насчитывалось, по разным данным, от 4,5 до 7 миллионов беспризорников. Их родители погибали на фронтах Первой мировой и Гражданской войн, умирали от тяжелых заболеваний. Дети, оказавшись на улице, вставали на путь бродяжничества и попрошайничества; многие становились преступниками. Это было настоящее социальное бедствие. Решать проблему взялся основатель ВЧК Дзержинский. Он осознавал опасность, которую несла детская беспризорность, и понимал значимость борьбы с ней. Кроме того, детей Феликс Эдмундович очень любил и жалел. Об этом он писал своей сестре Альдоне еще в 1901 году, будучи заключенным Седлецкой тюрьмы: «Я встречал в жизни детей, маленьких, слабеньких детей с глазами и речью людей старых, – о, это ужасно! Нужда, отсутствие семейной теплоты, отсутствие матери, воспитание только на улице, в пивной превращают этих детей в мучеников, ибо они несут в своем молодом, маленьком тельце яд жизни, испорченность. Это ужасно!... Я страстно люблю детей… Ведь дети – это будущее! Они должны быть сильны духом...».
Свои опасения Дзержинский изложил народному комиссару просвещения Анатолию Васильевичу Луначарскому. Вот что писал Луначарский о том разговоре с Дзержинским:
«… В один из дней того периода Феликс Эдмундович позвонил мне и предупредил меня, что сейчас приедет для обсуждения важного вопроса. Вопросов, на которых перекрещивались бы наши линии работы, бывало очень мало, и я не мог сразу догадаться, о чем же таком хочет поговорить со мною творец и вождь грозной ВЧК.
Феликс Эдмундович вошел ко мне, как всегда, горящий и торопливый. Кто встречал его, знает его манеру: он говорил всегда словно торопясь, словно в сознании, что времени отпущено недостаточно и что все делается спешно. Слова волнами нагоняли другие слова, как будто они все торопились превратиться в дело.
— Я хочу бросить некоторую часть моих личных сил, а главное сил ВЧК, на борьбу с детской беспризорностью, — сказал мне Дзержинский, и в глазах его сразу же загорелся такой знакомый всем нам, несколько лихорадочный огонь возбужденной энергии.
— Я пришел к этому выводу, — продолжал он, — исходя из двух соображений. Во-первых, это же ужасное бедствие! Ведь когда смотришь на детей, так не можешь не думать — все для них! Плоды революции — не нам, а им! А между тем, сколько их искалечено борьбой и нуждой. Тут надо прямо-таки броситься на помощь, как если бы мы видели утопающих детей. Одному Наркомпросу справиться не под силу. Нужна широкая помощь всей советской общественности. Нужно создать при ВЦИК, конечно, при ближайшем участии Наркомпроса, широкую комиссию, куда бы вошли все ведомства и все организации, могущие быть полезными в этом деле… Я думаю, что наш аппарат один из наиболее четко работающих. Его разветвления есть повсюду. С ним считаются. Его побаиваются. А между тем даже в таком деле, как спасение и снабжение детей, встречается и халатность и даже хищничество! Мы все больше переходим к мирному строительству, я и думаю: отчего не использовать наш боевой аппарат для борьбы с такой бедой, как беспризорность?
Я не мог найти слов в ответ. Если само предложение поразило меня и своей оригинальностью и своей целесообразностью, то еще больше поразила меня манера, с которой оно было сделано. И тут был все тот же «весь Дзержинский». И тут то же взволнованное, словно на кого-то рассерженное лицо, раздувающиеся ноздри, как будто вдыхающие веяние бури, те же горящие глаза. Дело как будто бы постороннее обычным интересам человека, а вот оно прикоснулось к нему, и он уже вспыхнул, и уже горит, и уже течет от него богатым током волнующее, побуждающее к творчеству живое электричество.
Как известно, деткомиссия создалась. Если подсчитать количество детей, спасенных ею при постоянном деятельном участии ЧК, позднее ГПУ, то получится внушительнейшее свидетельство благотворности тогдашнего движения мысли и сердца Феликса Эдмундовича».
С 1921 года, когда была создана Комиссия по улучшению жизни детей под председательством Дзержинского, чекисты были обязаны следить за фактическим положением детей, состоянием приютов и детских садов. В сферу деятельности чрезвычайных комиссий входило обеспечение работы детских домов, помощь с ремонтом, поиск лучших зданий, распределение по детдомам беспризорников.
В спецприемники отводили детей, гуляющих без присмотра по водным и железнодорожным путям сообщения. При этом указывалось, что по отношению к беспризорникам недопустимо применять насилие и грубость, необходимо проявлять внимание и бережливо-осмотрительное отношение. Ужесточилась борьба с взяточничеством: незавидная судьба ожидала того, кто посмел наживаться на деньгах, предназначенных голодным детям. Феликс Эдмундович подключил к делу борьбы с беспризорностью всех, кого только можно: наркомздрав, наркомпрос, профсоюзы, комсомол, партийные органы, женотделы… Вся страна, сама бедная и полуголодная, участвовала в деле улучшения жизни детей!
К середине 20-х в стране была создана целая система детских учреждений, каждое из которых выполняло свою функцию и занималось подростками определенного возраста. Все беспризорные дети сначала попадали во временные приемники-распределители, а потом в детские дома. Самые старшие дети отправлялись в трудовые коммуны, где они получали как общее образование, так и трудовые навыки. На этот период приходится начало деятельности выдающегося советского педагога Антона Семеновича Макаренко – руководителя нескольких трудовых коммун, создателя новых подходов в воспитании молодежи. Так, например, харьковские воспитанники Макаренко занимались производством фотоаппарата «ФЭД», названного в честь Феликса Эдмундовича Дзержинского.
Государство организовывало многочисленные кампании по сбору пожертвований на нужды детских домов, эвакуацию детей в более благополучные районы, проводило агитацию за усыновление детей. И результаты не заставили себя ждать – число беспризорников начало резко уменьшаться. И это была, в том числе, личная заслуга Ф.Э. Дзержинского. «Главный чекист» лично ездил по детским учреждениям и лично следил за их состоянием. В своей записной книжке он постоянно делал пометки. Например, такие:
«...Вобла, рыба - гнилые. Сливочное масло - испорчено. Жалоб в центр не имеют права (подавать). Хлеба и продуктов меньше (чем полагается) выделяют».
«Ясли (Басманный район). Приют на Покровке. Не хватает кроватей. Холодно. 25 грудных детей - одна няня. На общем столе кухарка и заведующая».
«120 тысяч кружек, нужно сшить 32 тыс. ватных пальто, нужен материал на 40 тыс. детских платьев и костюмов, нет кожи для подошв к 10 тыс. пар обуви».
Таков был «железный Феликс» – один из выдающихся деятелей большевистской партии, сделавший так много для своей страны и народа. Он снизил масштабы детской беспризорности и тем самым дал дорогу в жизнь тысячам детей. Он ушел из жизни в 1926 году, не сумев завершить свое великое дело и не успев получить благодарность.
В 1935 году СНК СССР и ЦК ВКП(б) издали Постановление, в котором было указано, что работа детских учреждений проводится недостаточно хорошо, чтобы можно было говорить о полной ликвидации беспризорности и безнадзорности, отсутствует организованное участие в этом деле советской общественности. Да, дело, начатое Дзержинским, не было завершено полностью, но именно железный Феликс сделал так, чтобы явление детской беспризорности перестало быть массовым, а качество жизни детей и подростков существенно улучшилось. А все потому, что Дзержинский лично участвовал в этом улучшении, вкладывал в это дело свою душу, фактически «горел» на работе. Как же сильно не хватает таких людей сейчас!
Андрей Голдин
