ВТОРОЙ ФРОНТ СТАЛИНА

Сталин был великим геостратегом. Решая сложнейшие внешнеполитические проблемы своей страны с позиций классового подхода, он всегда держал в уме геополитическую составляющую внешней политики. Так было и в годы, предшествующие Великой Отечественной войне.

В августе 1939 г. Сталин заключает договор о ненападении с гитлеровской Германией. За последние 30 лет кто только не «оттоптался» на этой теме, включая наши российские власти. Нехорошо, дескать, поступил Иосиф Виссарионович, заключая этот договор с фашистским правительством. А ведь, казалось бы, очевидно, что каждый день на протяжении двух лет, до 22 июня 1941-го, был нам крайне необходим для наращивания нашей оборонной мощи в преддверии гитлеровского нападения.

Дело, однако, не только в этом. Договор с Гитлером о ненападении стал одной из важных предпосылок заключения договора о нейтралитете с Японией. Вряд ли, при иных обстоятельствах, японское правительство пошло бы на этот договор, поскольку Япония находилась в союзе с Германией – так называемом «антикоминтерновском пакте», нацеленном против Советского Союза.

Кроме того, и после нападения Германии на СССР японцы воздерживались от нарушения договора о нейтралитете с Советским Союзом, хотя гитлеровское правительство на этом настаивало. Наконец, мы хорошо помним, что Япония вообще не рискнула напасть на СССР, когда стало ясно, что гитлеровский «блицкриг» провалился. Сталин, в свою очередь, скрупулезно соблюдал все условия договора с Японией.

В этом свете становится понятным ключевое значение обоих договоров (с Германией и с Японией), остановивших уже полыхавшее пламя войны как у западных, так и у восточных границ СССР, и позволивших не только получить два года для подготовки страны к срыву германского плана «блицкрига», но и избежать в дальнейшем войны на два фронта.

Впрочем, последнее не совсем точно. Вопреки распространенному мнению, что в разгар битвы за Москву Сталин пошел на полномасштабную переброску войск с Дальнего Востока на западный фронт, он, как и в любом деле, был предельно осторожен и не собирался подвергать опасности наши дальневосточные границы. И тогда, и позднее из состава Забайкальского и Дальневосточного военных округов были передислоцированы на запад воинские соединения общей численностью в 345 тысяч человек. При этом в составе сухопутных сил этих двух восточных округов оставалось 975 тысяч военнослужащих. На их вооружении находилось более 3000 танков и самоходно-артиллерийских установок, свыше 8000 орудий полевой артиллерии.

Это говорит о том, что наши дальневосточные границы на протяжении всей Великой Отечественной войны оставались надежно прикрытыми от японского вторжения. И, конечно же, именно это обстоятельство, а не наличие пакта о нейтралитете само по себе, определяющим образом повлияло на решение японского правительства воздержаться от нападения на СССР. Так что сам факт расположения на нашем Дальнем Востоке едва ли не миллионной армии позволяет считать, что восточный фронт Сталина, пусть и в латентном виде, как вооруженное противостояние, существовал и играл значимую роль в ходе всей Великой Отечественной войны.

***

Хорошо известно, что альтернативой вступлению Японии в войну на севере, против СССР, стали ее военные действия в южном направлении – с целью захвата владений США и Великобритании на Тихом океане и в Юго-Восточной Азии. 7 декабря 1941 г. японские вооруженные силы нанесли внезапный удар по американской военно-морской базе Пирл-Харбор, а в дальнейшем и по другим военным базам США и Великобритании. Значительная часть флота США была разгромлена первым же ударом, но это было только началом длительного противостояния Японии и наших западных союзников на Тихом океане.

Вместе с тем, после «черного» 7 декабря возникла новая опасность вовлечения СССР в активную войну на Дальнем Востоке, а именно – со стороны США. Они не раз делали попытки склонить СССР к шагам, несовместимым с нейтралитетом в отношении Японии: как бы в обмен на помощь союзников нашей стране в войне с Германией нам предъявляли настойчивые требования разрешить создание на наших дальневосточных территориях американских военно-воздушных и военно-морских баз.

Так, 27 февраля 1942 г. госсекретарь США Уэллес передал через нашего посла Литвинова официальную просьбу США на этот счет, напрямую связав ее выполнение с открытием второго фронта в Европе, на котором настаивал СССР. В сущности, речь шла о том, что второй фронт против Германии будет открыт, если СССР вступит в войну с Японией. Советское руководство отвергло такую постановку вопроса. Сталин, для которого государственный суверенитет страны всегда был одной из высших ценностей, отклонял подобные требования, ссылаясь на то, что это противоречит советско-японскому договору о нейтралитете и может спровоцировать нападение Японии на СССР. А это, несомненно, осложнит действия наших вооруженных сил на советско-германском фронте.

Правда, ради сохранения союзнических отношений Сталин время от времени подтверждал обещание о вступлении СССР в войну с Японией, как только позволит обстановка на советско-германском фронте. Так, 20 декабря 1941 г., во время визита в Москву министра иностранных дел Великобритании А. Идена, Верховный Главнокомандующий сказал, что «не исключает» в будущем вступление в войну против Японии на стороне союзников. В дальнейшем он неоднократно заверял, что Советский Союз вступит в войну с Японией, как только для этого созреют условия. Это свое намерение советский вождь подтвердил в беседе с военным спецпредставителем Рузвельта генералом Хэрли в ноябре 1942 года, т. е. почти за год до Тегеранской конференции. Сталин конкретизировал условия вступления СССР в войну против Японии, главным из которых он назвал разгром Германии. Несмотря на это, США пытались втянуть СССР в войну с Японией еще до того, как будет достигнута победа над Германией. В частности, известны шесть случаев потопления советских судов американцами, которые рассчитывали, что инцидент будет «списан» на японцев, а это может стать поводом для военного конфликта между СССР и Японией.

Давая обещание об объявлении войны Японии, Сталин заручился встречным обещанием своих западных союзников, что при заключении мирного договора те поддержат передачу Советскому Союзу южной части острова Сахалин и Курильских островов, а также рекомендуют Чан Кайши согласиться на передачу СССР в аренду Ляодунского полуострова с военно-морской базой Порт-Артур и портом Дальний – после освобождения его от японцев. Тем не менее, ряд существенных территориальных вопросов так и не удалось решить до самого момента капитуляции японских войск.

***

5 апреля 1945 г. в Токио получили сообщение о расторжении советско-японского пакта о нейтралитете от 13 апреля 1941 г. Советское правительство отмечало, что пакт был заключен до нападения Германии на СССР и до нападения Японии на США и Англию. Теперь ситуация изменилась. Япония, будучи союзником Германии, помогала ей в войне с СССР и напала на США и Англию – наших союзников в войне с Германией. В Токио все поняли: расторжение пакта о нейтралитете – это предупреждение о возможности участия СССР в войне с Японией на стороне англо-американцев.

После денонсации советско-японского договора и последующего вступления в войну с Японией перед нами встала двуединая задача. Восстановить прежние, «имперские» границы с Японией, утраченные в результате войны 1904–1905 гг., и – что не менее важно – обезопасить их в долгосрочной перспективе. Первая часть этой задачи была решена, главным образом, за счет разгрома советскими войсками миллионной Квантунской армии Японии, дислоцированной на территории оккупированных японцами Кореи и китайской Маньчжурии. Дело в том, что Квантунской армии подчинялись – в оперативном отношении – все японские войска на территории Китая, а также на Сахалине и Курильских островах. Это было самое боеспособное объединение японских сухопутных сил.

Операция советских войск против Квантунской армии началась 9 августа 1945 г. и длилась всего 6 дней. Следует заметить, что, в то время как японские флот и авиация были к этому моменту фактически уничтожены американцами, сухопутная армия Японии еще ни разу не была побеждена в крупном столкновении с кем-либо.

Разгром Красной Армией в Маньчжурии стал единственным крупным поражением японских сухопутных сил за всю вторую мировую войну. В результате этого советские армии сокрушили всю вражескую оборону на континенте и освободили Маньчжурию и Северную Корею. 19 августа наши войска освободили Мукден, 20 августа взяли Гирин и Харбин, 22 августа – Порт-Артур, 24 августа – Пхеньян. Сахалин освободили от оккупантов к 25 августа, Курильские острова – в начале сентября.

Но еще 9 августа на заседании императорского совета по руководству войной премьер-министр Судзуки был вынужден объявить: «Вступление сегодня утром в войну Советского Союза ставит нас окончательно в безвыходное положение и делает невозможным дальнейшее продолжение войны». Именно вступление СССР в войну против Японии (а никак не американская атомная бомбардировка Хиросимы) побудило правящие круги Японии принять решение о капитуляции.

Дело в том, что для японского руководства атомная бомбардировка Хиросимы в тот момент была всего лишь «одной из множества» бомбежек, которым американцы непрерывно подвергали Японию в 1945 году. 8 марта 1945 года американская авиация буквально стерла с лица земли Токио. При этом погибло 83 тысячи жителей. С этим числом было вполне сопоставимо около 60 тысяч погибших (в первый момент) при атомном взрыве над Хиросимой. Не сразу японские руководители узнали, что в этот раз не было никакого массированного налета, а дело ограничилось всего одной бомбой!

Геополитические итоги восточной кампании подвел Сталин в своем обращении к народу 2 сентября 1945 г. Он говорил: «... Поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции.

Это означает, что Южный Сахалин и Курильские острова отойдут к Советскому Союзу, и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном и базой обороны нашей страны от японской агрессии».

***

Теперь относительно второй части названной нами двуединой задачи, которую решало вступление СССР в войну с Японией.

Еще в далеком 1918 г. Сталин опубликовал статью под заголовком «Не забывайте Востока». Тогда на фоне нашей революции и в целом революционного процесса на Западе едва ли не всеобщим в среде революционеров стало полное отрицание революционного потенциала стран Востока. Сталин излагает суть этого «поветрия»: «Там, на Западе, прежде всего, должна забить ключом новая, социалистическая жизнь. В такой момент как-то «само собой» исчезает из поля зрения, забывается далекий Восток с его сотнями миллионов порабощенного империализмом населения».

Наша задача, говорит он – пробудить от вековой спячки угнетенные народы Востока, «заразить рабочих и крестьян этих стран освобождающим духом революции, поднять их на борьбу с империализмом и лишить, таким образом, мировой империализм его «надежнейшего» тыла, его «неисчерпаемого» резерва». Он подчеркивает: «Без этого нечего и думать об окончательном торжестве социализма, о полной победе над империализмом». Он уверен: «Революция на Западе даст, несомненно, новый толчок революционному движению на Востоке, вольет в него дух бодрости и веру в победу». Он призывает: «Задача коммунистов – вмешаться в дело нарастающего стихийного движения на Востоке и развить его дальше, до сознательной борьбы с империализмом».

Но Сталин не только говорит, – он активно действует в этом направлении. Уже в 20-е гг. СССР оказывает значительную помощь китайской национально-революционной армии гоминьдана в войне против Японии. А в 30-х гг. Сталин уверенно причисляет Китай к своим союзникам. Но «звездный час» для действий на Востоке наступил в августе 1945-го, когда СССР вступил в войну с Японией на стороне наших союзников по антигитлеровской коалиции. Ведь Квантунская армия прикрывала с севера всю японскую «сферу сопроцветания Великой Восточной Азии», т. е. оккупированные Японией территории Кореи и китайской Маньчжурии.

Молниеносный разгром Квантунской армии поставил в порядок дня вопрос о разграничении зон принятия капитуляции японских вооружённых сил. Заодно возник вопрос о делимитации зон ответственности на Корейском полуострове. В конце концов, в результате обмена телеграммами, Сталин и Трумэн договорились, что Корея будет разделена по 38-й параллели, а южная часть Сахалина и все Курильские острова будут заняты советскими войсками.

Освобождение от японской зависимости народов Китая и Северной Кореи стало решающей предпосылкой их движения по пути народной революции. С тех пор, как и предполагал Сталин, народы этих стран стали естественными союзниками СССР в борьбе за социалистические преобразования и освобождение от гнета империализма других народов Востока.

Вполне объяснимо, что для Сталина важнейшим приоритетом становится дружба с великим Китаем, вставшим на путь социалистического строительства. Следствием этого стало образование советско-китайского военно-политического блока. В конце 1949 года в Москву впервые приехал Мао Цзэдун, он во главе китайской делегации участвовал в юбилейных мероприятиях по случаю 70-летия Сталина, а в январе следующего года к ним присоединился премьер Государственного совета КНР Чжоу Эньлай. В результате переговоров со Сталиным 14 февраля 1950 года был подписан советско-китайский договор о дружбе, союзе и взаимопомощи.

Китайский народ переживал в тот период тяжелейшие времена: разруха после войны с японцами (1937–1945 гг.) и гражданской войны с гоминьдановцами (1945–1949 гг.), эмбарго, блокада со стороны США и их союзников, корейская война (1950–1953 гг.). В августе–сентябре 1952 г. Чжоу Эньлай возглавил большую государственную делегацию для переговоров в Москве с советским руководством о широкой помощи Советского Союза в восстановлении Китая, в развертывании социалистического строительства в молодой республике.

Основные переговоры с Чжоу Эньлаем вел Сталин. Как подтверждают ныне опубликованные документы, он пошел навстречу «всем просьбам и пожеланиям руководства КНР, которые были изложены Чжоу Эньлаем в ходе переговоров». Он «дал согласие сделать для КНР максимум того, что СССР был в состоянии сделать в меру своих возможностей». Характерно, что китайские товарищи обычно тогда просили совета, даже «указаний» у Сталина, что встречало решительные возражения с его стороны. В подобной ситуации, возникшей в ходе беседы с Чжоу Эньлаем 19 сентября 1952 г. Сталин заметил: «Мы даем только советы, излагаем наше мнение, а китайские товарищи могут принять это или не принять…»

Мао Цзэдун напишет в связи со смертью советского вождя: «Тов. Сталин питал горячие чувства к угнетенным народам Востока. «Не забывайте Востока», – таков был великий призыв, провозглашенный т. Сталиным после Октябрьской революции. Общеизвестно, что т. Сталин горячо любил китайский народ и считал, что силы китайской революции неимоверны. В вопросах китайской революции он проявил величайшую мудрость. Следуя учению Ленина – Сталина, опираясь на поддержку великого Советского государства и всех революционных сил всех стран, китайская компартия и китайский народ добились несколько лет назад исторической победы».

Точно так же развивались события и на севере Кореи: там совершилась народная революция, в результате которой была провозглашена Корейская Народно-Демократическая Республика. Страна избрала путь движения к социализму. Когда же американский империализм решил дать бой советско-китайскому блоку на территории Кореи (1950-й г.), на помощь северокорейским войскам направляются советские военные летчики и китайские добровольческие соединения. Американская агрессия была остановлена. (См. статью «И.В.Сталин и Ким Ир Сен»: «Серп и Молот», 2021 г., №7-8).

И вот итоги на сегодня: в результате крушения социализма в России, в странах Восточной Европы и на «постсоветском» пространстве, возникает принципиально новая социально-политическая конфигурация: мировой социализм обретает свои форпосты как раз на Востоке – в Китае и Северной Корее, а также во Вьетнаме и на Кубе. Лозунг гениального политического стратега – Великого Сталина – «Не забывайте Востока», выдвинутый им еще на заре советской власти, подтвердил всю свою силу и жизненность.

В. А. Туев,

доктор философских наук, профессор.

Ленинград